Развитие нервной системы у щенков происходит постепенно и зависит от наследственности и условий окружающей среды. Изучением периодов развития занимались многие иностранные авторы, в том числе К. Пфафенберг.
Различают несколько основных периодов.
Пренатальный, или предродовой. Со второго месяца беременности суки, как правило, начинают инстинктивно беречь себя, делаясь более спокойными. Явление, при котором беременные животные находятся в щадящих условиях, называется гентлингом, петтингом или эффектом ласки; потомство в результате появляется более здоровым и управляемым. Все это хорошо известно по человеческой беременности. Восприимчивость к тактильным ощущениям развивается у щенков непосредственно перед рождением: чем больше гладят суку, тем более ласковыми оказываются щенки. У жи-вотных, лишенных положительного контакта с челове-ком, рождаются щенки с поведенческими недостатка-ми.
Неонатальный – от рождения до 2 недель. Характеризуется физическим ростом и совершенствованием безусловных рефлексов, с которыми щенок родился. Например, любой щенок умеет сосать благодаря наследственной программе, но вот как сосать, чтобы доставалось больше молока, – этому надо учиться.
Кстати, знаете ли вы, почему большинство собак положительно реагируют на чмокающий звук, которым их часто подзывают? Да потому, что он напоминает им период младенчества, когда щенки просыпались, как по команде, и принимались искать каждый свой сосок, к которому привык. (Перебирать соски щенки начинают в более позднем возрасте или в том случае, если у суки мало молока.) Ну а если реакция на чмоканье остается на всю жизнь, то сколько же поведенческих программ закладывается с самого раннего возраста, о чем мы даже не подозреваем!
Переходный – 2-3 недели. Быстро развиваются уже имеющиеся поведенческие акты и появляются новые. В этом возрасте происходит импринтинг матери, а потом и однопометников, как представителей своего вида. Если щенок развивается в любви и ласке, без стрессов, то его дальнейшее обучение проходит легче. Отрицательное воздействие оказывают как лишение контакта с человеком, так и ранний отъем от матери.
Социализация – 3-10 недель. Формируются взаимо-отношения между матерью и потомством и внутри од-нопометников. Во время игры с братьями и сестрами выявляются будущие доминанты и низкоранговые. Ес-ли в этом возрасте щенок не общается с человеком или общается с ним недостаточно, возникают проблемы, которые останутся на всю жизнь. Во время игры происходит обучение контролировать укусы. Игровая борьба начинается с 3 недель и переходит в форму иерархических отношений, попыткам установить свой ранг. По некоторым данным, у семинедельных щенков отмечено образование групп («банд»), нападающих на более слабого щенка, вплоть до его загрызания (маламуты, хаски, шнауцеры, фокстерьеры). К 11-15 неделям поединки ритуализируются и становятся игрой, и только игрой. При неправильном воспитании человек может упустить момент и получить доминанта, который ран-жируется с ним, вначале нанося как будто игровые укусы, а потом настоящие.
Этот период требует также обязательного знакомства с другими домашними животными и условиями среды, в которой щенок будет жить в дальнейшем.
От 3 до 8 недель щенки начинают активно лаять, а то и выть – социализация сопровождается вокализаци-ей.
Из пяти пометов ризеншнауцеров, выращенных в моем собственном доме, два внезапно начинали выть в возрасте трех недель. Начинал один щенок, его тут же тоненькими голосами поддерживали другие. Вой длился недолго, сука никак не реагировала на него, и он быстро прекращался. Если «вокальные выступления» получают одобрение, то можно получить весьма брехливую собаку.
Кстати, если выбрать щенка, который рвется об-щаться с человеком, отталкивая других щенков, то можно получить не самого общительного, а самого драчливого щенка.
Ювенильный – свыше 10 недель. У щенков образу-ются условные рефлексы на основе индивидуального опыта, ярко проявляются ориентировочная и оборони-тельная реакции. У собак, как у всех хищников, проис-ходит закладка охотничьих навыков. Появляется жела-ние все изучить, все обследовать. Дальнейшее ознакомление со средой обитания сопровождается проявлением способности защищать свою территорию и утверждать свой ранг, общение с людьми обеспечивает податливость к дрессировке.
Период полового созревания – от 1 года до 2 лет. Собаки в этом возрасте, как и люди, отличаются резкими перепадами «настроения»: доминанты ведут себя агрессивно, а периоды ярко выраженного исследовательского поведения сменяются внезапным страхом перед незнакомыми предметами и явлениями.
При исследованиях у российских ученых получи-лись примерно такие же результаты, как и у их запад-ных коллег. Остановимся на них несколько более под-робно. 1-й период (1-2 недели). Щенок совершенно беспомощный, целиком зависит от матери. Для него отсутствует смена дня и ночи. Большую часть времени щенок спит, просыпаясь примерно каждые 3-4 часа для сосания, причем навыки сосания с каждым днем совершенствуются. Мать массирует языком животик щенка, чтобы вызвать дефекацию и уринацию. Выпав из гнезда, щенок ползает кругами, стараясь найти теп-лый бок матери, значит, имеется реакция на запах и те-пло. 2-й период (2-3 недели). У щенка открываются глаза и ушные проходы, он начинает слышать и видеть, приподнимается на ножках и совершает переход от ползания к хождению и даже бегу.

В спорах, что такое игра, сломали копья представи-тели не одного поколения исследователей. Более всего их удивляло, что игра как будто не имеет определенных целей, возникает спонтанно и не только приносит удовлетворение играющим, но зачастую добавляет энергии. На рубеже XIX–XX вв., когда живой организм приравнивали к особого вида техническому устройству, англо-американский ученый У. Мак-Дугалл сравнил игру с перекачкой энергии из некоего общего бассейна во все остальные сферы деятельности. Стало ясно, что игра – это очень серьезно.
Более поздние исследователи доказали, что игры животных относятся к одному из инстинктов самораз-вития. Низкоорганизованные животные к играм не способны. Правда, до сих пор не ясно, с какого возраста животные проявляют способность к игре. Играют ли рыбы, амфибии или рептилии? Зато ясно, что птицы и звери играть умеют.
К. Лоренц ничуть не сомневался, что ручной скво-рец, который «склевывал» с потолка комнаты несуще-ствующих мух, или стая галок, дававшая ветру унести себя, а потом без труда возвращавшаяся обратно, про-являли именно игровое поведение.
Особенность игры высших животных состоит в том, что она возникает тогда, когда отсутствует необходимость в других формах поведения, например поисках пищи или защите от врагов. В общем, чтобы играть, животному, как и человеку, требуется досуг. Детеныши и молодняк играют чаще взрослых, обычно друг с другом, но иногда и со своими родителями, а у социальных животных нередкими являются игры взрослых, умудренных опытом особей, которые вдруг начинают бегать и резвиться, как малыши.
Игры бывают социальными (взаимодействие друг с другом) или с предметами (для того, чтобы отнимать друг у друга палочку, желательно наличие партнера). В одиночку приходится играть по большей части с предметами, которые быстро надоедают, поэтому щенки, оставшиеся одни и лишенные эмоционального контакта, ухитряются буквально разнести квартиру и перепортить уйму вещей – от многочисленной обуви до ножек мебели и стен.
Из чего состоит социальная игра? Обычно она включает в себя перестроенные стереотипные движе-ния, характерные для других форм поведения. Такая перестройка включает изменение последовательности движений, преувеличение отдельных из них, много-кратное повторение отдельных движений.
Кобели еще в щенячьем возрасте в играх с другими щенками демонстрируют половое поведение. Запре-щать подобную активность нельзя, лучше переключить щенка на что-нибудь другое, не менее интересное для него.
Очень часто садки на однополого партнера у моло-дых кобелей и взрослых сук являются признаком доминирования.
В игре перемешиваются практически все формы со-циального поведения: охотничьего, полового, террито-риального и иерархического, а также манипуляторской деятельности.
Манипуляторская деятельность носит двоякий ха-рактер: с одной стороны, в ее основе лежит обучение охотничьим навыкам, сначала на неживых объектах, с другой – она является переходом от игры к исследова-тельскому поведению. Так что если щенок «убил» ка-кую-нибудь ценную вещь, то он на нее охотился и од-новременно познавал свойства окружающего его мира. Отличить манипуляторскую деятельность от игры с предметами бывает очень трудно. Игры с предметами все же происходят в присутствии партнера, кроме того, манипуляторская деятельность не связана с недостатком эмоционального контакта.
Значение игры огромно: это и обучение многим на-выкам (охоте, социальным взаимоотношениям, защите территории), увеличение потока информации о внеш-ней среде (чем больше информации, тем лучше разви-вается мозг), удовлетворение потребности в социаль-ном контакте. Последняя функция игры, вероятно, са-мая главная. Поэтому-то социальные животные играют не только друг с другом, но и с другими видами и даже человеком, считая их членами своей стаи.
Если в одном доме живут щенки, а также другие домашние любимцы (например, кошки) и имеются де-ти, то они иногда затевают такие бурные игры, что у взрослых волосы поначалу встают дыбом, а потом и они тоже включаются в общее действие. Человек игра-ет по тем же причинам, что и животные, реализуя тот же игровой инстинкт: обучается в игре новым навыкам, развивает логическое и ассоциативное мышление, отрабатывает различные социальные роли и получает столь необходимую всем эмоциональную разгрузку!
На крысах доказано, что игру с ненастоящей дракой затевают низкоранговые зверьки, которые никогда не побеждают. А высокоранговые настолько входят в раж, что могут начать по-настоящему гонять низкоранговых. У собак приглашают к игре как высоко-, так и низкоранговые члены стаи. Только позы при этом будут разные. Щенок подойдет к взрослому псу на полусогнутых лапах, отчаянно виляя поджатым хвостиком, оближет уголки губ, иногда напустит лужицу или опрокинется на спину, приняв позу полного подчинения, а уж потом бросится бежать, приглашая взрослого пса последовать за ним. Взрослый пес начнет заигрывать с малышом с небрежным видом, глядя на того сверху вниз и лениво помахивая хвостом.
Собаки, играя с кошками, обучаются справляться с ними теми же охотничьими приемами, что и с крысами: уминают передними лапами, старательно отворачиваясь и убирая подальше морды с чувствительными носами и незащищенными глазами. Но, выбрав момент, хватают кошку за спину, не дав ей опрокинуться и выставить вперед лапы.
Некоторые домашние любимцы, обладающие легковозбудимым нравом и претендующие на высокоранговость, во время игры с хозяином настолько входят в раж, что могут причинить ему вред – по-настоящему укусить. Такие грубые игры следует немедленно прекращать, чтобы не получить в будущем домашнего тирана, не считающего человека вожаком.

Думаете, основной инстинкт – это инстинкт, связанный с продолжением рода? Не угадали! Продолжение рода, конечно, важнейшая задача для представителей любого вида. Но что толку бросать в этот мир, как в воду, детенышей, если в нем, этом мире, все время происходят какие-то изменения? Причем такие, что, если не сумеешь приспособиться – не выживешь!
Так что речь пойдет об исследовательском поведе-нии, которое и помогает собакам приспособиться к жизни. Как и многое другое, оно сначала изучалось в лабораториях на крысах. Излюбленным тестом, придуманным учеными для этих зверьков, был конечно же лабиринт. И довольно быстро выяснилось, что лакомство, положенное в его конце, не ускоряет их передвижение по лабиринту. Крыса с удовольствием исследует всякий устроенный для нее лабиринт исключительно из любопытства, без всяких дополнительных ухищрений, потому что это наследственная программа поведения. Любопытство служит крысе и мотивацией, и причиной, толкнувшими ее на изучение лабиринта, и положительным подкреплением своих действий. А попутно произойдет латентное, т.е. скрытое, обучение – зверек запомнит все закоулки нового пространства, все его повороты, тупики и ответвления.
Некоторые ученые видят в исследовательском ин-стинкте вообще основу всего поведения: ведь нельзя выжить, не познав особенностей окружающего нас ми-ра. К тому же это единственный инстинкт, который имеет внутреннее подкрепление. Дело в том, что в ходе поисков мозг выделяет особые вещества – опиаты, от которых возникает ощущение комфортности, толкающее на продолжение деятельности. Сравните с пищевым инстинктом: он заставляет искать подходящую еду, но чувство удовлетворения наступает лишь после насыщения, когда еда бывает найдена и съедена.
Исследовательским поведением обладают все жи-вотные. Ученый В.Х. Торп доказал, что моллюски – морские блюдца – изучают участки дна, прежде чем на них поселиться. Разведывательные вылазки совершают общественные насекомые (пчелы), рыбы и тритоны: они запоминают приметы местности, чтобы суметь вернуться домой. Что же говорить о таких высокоорганизованных животных, как собаки?! Каждый из нас видел, как на прогулке щенок сначала восторженно обнюхивает новую территорию, потом, переполнившись положительными эмоциями, начинает играть. (Речь идет о собаках, правильно выращенных, с устойчивой психикой.)
С течением времени, необходимым для изучения, исследовательское поведение (или более узко – ориен-тировочная реакция) угасает. Когда крысам надоедал лабиринт, нужно было приделать к нему новый отсек, и они снова посещали его с большой охотой, показывая все признаки ориентировочной реакции: нюхали пол и стенки, метили капельками мочи, вставали в вертикальные стойки и даже умывались (переадресовочная реакция, призванная снизить возбуждение и помочь успокоиться). Но наибольший интерес вызывал у крыс пустой ящик, стенки которого каждый день покрывались новыми картинками! Зверьки посещали его с таким же рвением, с каким любители искусств стремятся попасть на новый спек-такль или в картинную галерею.
Изучать такой расплывчатый термин, как «любо-пытство», можно вполне научными методами, опреде-лившись в терминах и добавив к понятию степени но-визны несколько отдельных критериев. Выяснилось, что она обратно пропорциональна частоте появления похожих раздражителей. Сходства раздражителей на-поминают павловскую реакцию: слюноотделение у со-бак начинается на похожие звонки. Но если звонок резко отличается по частоте звука от обычного, никакого слюноотделения не происходит – собака настораживается. Степень новизны также обратно пропорциональна «давности», т.е. времени, прошедшему между первым и последним появлением похожего раздражителя, и сходству раздражителя. Наибольшей привлекательностью обладают раздражители, которые напоминают еду или что-нибудь такое же знакомое и приятное. Но никаким сходством с пищей не объяснишь интерес крыс к разным картинкам на стенках ящика!
Степень новизны зависит также от неожиданности раздражителя. А эта неожиданность определяется тем, что животные (или человек) ожидают увидеть. Их в равной степени изумит и привлечет появление особи своего вида с двумя головами. Собаки станут глазеть на Цербера с таким же любопытством, смешанным со страхом, как мы – на двухголового пришельца-инопланетянина.
Неофилия, т.е. любовь ко всему новому, соседствует с неофобией, т.е. боязнью новизны. Первая позволяет животным и людям познавать мир, вторая уберегает от рискованных экспериментов. Разумеется, неофилия более присуща молодняку.
Как животные реагируют на новые предметы, хо-рошо знают охотники и вообще любители природы. Не стоит выбрасывать в лесу мусор, но лисы, например, обязательно обнюхают коробку из-под сигарет и даже поставят на нее свою метку. Вообще животные интересуются нашими следами так же, как и мы их, и стараются переметить весь наш путь.
У собак исследовательское поведение проявляется еще в трехнедельном возрасте, когда щенки начинают изучать внутреннее устройство своего гнезда, потом – его окрестности. Часто вырастают трусливыми те собаки, которых долго не выносили на улицу: сначала купировали уши, потом делали прививки... А вообще исследовательское поведение подвержено колебаниям из-за неравномерности созревания тех или иных структур мозга. Наиболее резкие колебания случаются во время полового созревания: еще вчера молодая собака проявляла ярко выраженную неофилию, а сегодня просит хозяина о защите, приняв столбик или кустик невесть за какое страшилище! Таких собак следует немедленно успокоить, собственным примером показывая им, что объект не опасен, но ни в коем случае не подтаскивая к нему силой.
Исследовательское поведение следует использовать в дрессировке. Чем собака умнее, тем скорее ей надоедает бесконечный повтор одного и того же приема. И тогда, чтобы разнообразить обучение, приходится изобретать все новые и новые приемы.
Ныне живущая у меня среднеазиатская овчарка обучилась апортировке, идя не от простого к сложному, а с точностью до наоборот! Она довольно быстро стала приносить мне палочки и тряпичную «колбаску», но столь же быстро потеряла к ним интерес, получая за свою работу всего лишь сыр. И точно так же, уже научившись команде «место», перестала ходить на место при соответствующей команде. Обе совершенно разных ситуации удалось разрешить одним и тем же способом: тряпичная «колбаска» демонстративно засовывалась в сумку на глазах собаки, а сумка пряталась в кустах. Азиатка сначала находила сумку, а потом либо приносила ее, либо ложилась на нее по команде «место». (Кстати, во всех руководствах по дрессировке категорически запрещается обозначать место апортировочным предметом, а предмет, которым обозначается место, разрешать собаке брать в зубы и трепать. Надо сказать, что я люблю дрессировку собак как раз за то, что она актуализирует мое собственное исследовательское поведение.)

Заводские и аборигенные породы

В двух словах можно сказать, что разница между этими группами собак заключается в том, что первые специально выводились человеком для тех или иных нужд разными селекционными методами, а на вторых в большей степени действовал естественный, а не искусственный отбор. Аборигенные породы занимали определенный ареал распространения; человек делал выбор в пользу тех или иных производителей, ориентируясь в первую очередь на их рабочие, а не внешние качества.
Большинство заводских пород в истории своего развития прошли стадию аборигенных: именно из различных отродий (отдельных ветвей) достаточно разнородных популяций отбирались для дальнейшей селекции те или иные морфологические типы.
Аборигенные породные популяции сохраняют внутри себя большую изменчивость и находят весьма широкое применение.
Так, остроухие и остромордые собаки Севера распались на охотничьих, оленегонных (пастушьих) и ездовых. В ряде стран из них получены заводские породы. Охотничьи породы остаются пока универсальными, хотя и не исключено, что они станут в дальнейшем специализироваться по зверю или птице. Предположительно ранее среди лайкоидов были даже гончеобразные собаки! По данным знатока русской охоты Л.П. Сабанеева, во времена царя Алексея Михайловича ценились так называемые лошии собаки. В 1665 г. боярин Благово бил царю челом двумя охотниками и 10 лошьими собаками. В ответ получил царский подарок – 100 рублей денег. К началу XIX в. эта порода еще сохранилась: о ней упоминал писатель-охотник В. Левшин (конец XVIII – начало XIX в.). Он описывал, несомненно, не гончих, а остроухих и остромордых собак, но способных загнать лося и слегка отличающихся по конституции от типичных лаек.
Восточные аборигенные борзые распались на ряд пород, культивируемых в разных странах, хотя и со-хранили нечто общее в своем облике, происходя от общих предков. Современные представители этих пород проявляют как охотничье, так и караульное и даже пастушье поведение! В литературе имеются сведения, что афганских борзых даже использовали для переноски легких грузов! Их агрессивное любопытство, согласно мнению зарубежных ученых, обеспечивалось повышенной секрецией гипофиза. Поэтому исследовательское поведение проявлялось как молниеносный бросок к заинтересовавшему их предмету и мгновенное отступление.
Ясно, что в сообществе аборигенных собак четче прослеживаются территориально-ранговые отношения. Эти собаки больше ориентированы на общение с другими собаками, а не с человеком и несколько труднее дрессируются. Однако нельзя сказать, что они «глупее» заводских! Отнюдь! Просто многое из того, к чему традиционно приучают собак заводских пород, им не нужно. Принятие самостоятельного решения дается им легче и проще. Например, ездовая собака не пойдет по льду, чуя трещину, даже если человек станет заставлять ее это сделать. Среднеазиатская овчарка трудно идет на свободное задержание. А зачем? Ведь она прогнала врага со своей территории!
Заводские породы значительно инфантильнее, а по-тому человекозависимы. Они в большей степени ори-ентируются на поведение самого человека, его указа-ния, а поэтому легче дрессируются. Но у них, по жела-нию человека, могут быть очень сильно изменены пер-воначальные поведенческие комплексы. Эти собаки менее территориальны – куда человек, туда и они, – и у них не столь жестко выражены ранговые отношения.

Миф о «тысячелетней» породе

Половина рекламных статей о собаках начинается так: «Этой породе тысяча лет, и она ничуть не измени-лась со времен...» (дальше по выбору: древних викин-гов, монголо-татар, ацтеков или майя).
Некоторые группы пород имеют достаточно древнее происхождение. Таковы, например, борзые и шпицеобразные собаки. Но конкретная порода – временная категория, которая зависит от социально-культурных условий, господствующих в обществе. Она существует до тех пор, пока ее качества востребованы людьми. И даже при этом в ней происходят те или иные изменения.
Скажем, появление борзых на Руси связывают с монголо-татарским нашествием. Причем у самих мон-голов, скотоводов-кочевников, борзых не было. Марко Поло в своем путешествии в Монголию в XIII в. ничего не говорит о борзых, описывая охоту Кублай-хана. Борзые как военная добыча попали к монголам из Аравии, Персии и были разнесены ими дальше. В Европу первые восточные борзые, вполне вероятно, попали во время крестовых походов (а может быть, и раньше) из Малой и Передней Азии, Северной Африки – от тех племен, которые приняли ислам. В исламе собака считалась нечистым животным, но для борзой делалось исключение – она была священна, олицетворяя мгновенную, как молния, а посему милосердную смерть. В Европе появилось несколько уже своих пород борзых – от легких английских грей-хаундов и карликовых уипетов до тяжелых брудастых (т. е. украшенных усами, челкой и бородой) волкодавов.
Охота с борзыми процветала в Европе в эпоху Средневековья, поскольку для охоты с ними был нужен простор, свободные от хозяйственной деятельности земли. Собаки стоили дорого и являлись предметом гордости феодальных владык.
Псовая охота в Московском государстве начала развиваться при царе Иване Грозном. Сабанеев писал, что после взятия Казани правительство закрепило свою власть, переселив часть татарских князей в нынешние Ярославскую и Костромскую губернии и наделив их поместьями. Произошло слияние татарского и русского служивого сословия, частью породнившегося. И главное, что их объединяло, – это страсть к псовой охоте. С этого времени началось разведение новой, русской, породы борзых, возможно, со значительным прилитием крови северных остроухих и остромордых собак.
Кинологи В. Вронская и Е. Гафурова, знатоки породы бобтейл, просмотрели ряд старинных гравюр в различной литературе и отметили, что первоначально староанглийская овчарка напоминала примитивный вариант английских борзых, грейхаундов, так что с современными выставочными собаками их было просто невозможно сравнить. Однако пастушье поведение у бобтейла прослеживается до сих пор.
Но такое бывает не всегда. Все зависит от того, как используется порода.
Многие охотничьи породы стали сначала служеб-ными, потом – собаками-компаньонами.

Рассмотрим подобные изменения на примере двух пород – эрдельтерьера и южнорусской овчарки.
Первая порода, выведенная в XIX в. на берегах реки Эйр, хотя и достаточно изменилась по экстерьеру, но все равно осталась той же самой породой по темпераменту и нашла себе применение.
«За несколько месяцев до моего отъезда ко мне об-ратилось довольно высокое должностное лицо с просьбой избавить его от любимой собачки. Этот пес нападал на местных жителей, кусал их и, кроме того, резал скот в пригородах Найроби.
С первого взгляда собака мне понравилась. Это был ширококостый рыжий кобель величиной с немецкую овчарку. У него были мощные челюсти, и он, несомненно, умел ими пользоваться. Пес, по-видимому, был смешанной породы...
Несмотря на свою злобу, Бафф часами лежал у моих ног, глядя преданным задумчивым взглядом, как бы пытаясь прочесть мои мысли. Мы еще не выехали из Найроби, а я уже привязался к Баффу.
Когда мы подошли поближе, то увидели, что свора загнала пять самцов-буйволов. Образовав круг хвоста-ми вперед и рогами наружу, они отбивались от собак. Вдруг Бафф рванулся к буйволам и схватил одного из быков за нос. Разъяренное животное бросилось впе-ред, стараясь ударить собаку о ствол дерева. Но Баффа не так-то легко было оглушить: в последний момент он ловко отбросил задние ноги и избежал удара. Выстрелив, я покончил с этим буйволом».
Это фрагменты из книги Дж. Хантера «Охотник» (автор в начале ХХ в. охотился на различных зверей Африки). В переводе книги на русский язык, сделанном в середине XX в., Бафф был назван айрдальтерьером, а в переводе 1992 г. – бультерьером. Отчасти оба переводчика были правы: существует версия, по которой одна из ветвей породы эрдельтерьера скрещивалась с бультерьерами. По крайней мере, в собачьих боях они использовались.
К середине ХХ в. эрдельтерьеры заняли прочное место служебных собак. В России во время Великой Отечественной войны они славились как хорошие связисты благодаря наличию ярко выраженного ориентировочного рефлекса и хорошей пространственной ориентации.
В настоящее время это легко дрессируемая собака-компаньон, пригодная для любого вида службы и спортивного применения. Часть эрдельтерьеров по-прежнему сохраняют дух воинов и охотников.
О русских овчарках, охранявших овечьи отары, пи-сали собаководы XIX – начала XX в. Н.П. Основский и А. Федорович (Шенец), а также Л.П. Сабанеев. Правда, их описания несколько разнятся (стоячие или висячие уши, степень растянутости корпуса, размеры). Сходятся авторы в одном: это были собаки, обладавшие брудастостью. Позднее закрепился такой отличительный признак, как плотная длинная шерсть с густым подшерстком, сваливающимся в войлок. По поведению собаки являлись скорее караульными, чем пастушьими, способными к умелому обращению с отарой или стадом: все авторы дружно отмечали наличие у собак злобности.
«Русская овчарка своим видом и злобностью наво-дит страх и на людей, и на зверей, – написал Основский и добавил: – У нас на юге, в степных местностях, где развито овцеводство и где встречаются замечательные экземпляры овчарок обыкновенно при отаре в 400–500 голов, держат 4–5 собак». «Защищая стадо от волков, она смело вступает с последними в драку и нередко отнимает у хищников добычу», – вторил ему Федорович (Шенец). С поселе-нием на юге России немцы-колонисты в XVIII в. вместе с мериносными овцами завезли астурийских (каталонских) овчарок, которых скрестили с местными собаками – татарской овчаркой, борзыми (крымской, происшедшей от горской, а возможно, и псовой); позднее на становление породы мог повлиять завезенный из Германии овечий пудель.
Собака породы южнорусская овчарка впервые была показана на Международной выставке в Париже в начале ХХ в. Ф. Э. Фальц-Фейном, владельцем легендарного имения с зоо- и дендропарком Аскания-Нова. Фальц-Фейн не только владел знаменитейшим парком, но и разводил овец-мериносов, поэтому ему были нужны собаки и караульные, и пастушьи.
Путь становления пастушьей породы, вероятно, выглядит так.
Сначала собаки охраняли скот и места стоянок че-ловека от хищных зверей и грабителей и лишь со вре-менем стали помогать ему пасти стадо, сгоняя копыт-ных в кучу, направляя их движение в нужном для человека направлении, отыскивая и возвращая отбившихся животных, и даже пасли стадо в отсутствие человека. Именно тогда и формировался интеллект этих собак. Хотя они, возможно, и сопровождали скотоводов-кочевников, но настоящая пастушья служба могла появиться только с возникновением ценного, породистого скота и сокращения пространства пастбищ. А это произошло довольно поздно: в Европе ближе к XVIII в., в России – еще на век позднее.
Что касается южнорусской овчарки, то эта порода в ХХ в. почти полностью погибала дважды: первый раз сразу после революции 1917 г., второй – после Великой Отечественной войны. Каждый раз породу восстанавливали путем вынужденной метизации с другими породами собак. Третий этап метизации пришелся на конец ХХ в. По сути дела, это было не восстановление, а реконструкция породы, наподобие реконструкции ирландского волкодава.
До середины ХХ в. южнорусские овчарки еще ис-пользовались как пастушьи, но к 70-м годам разводи-лись в основном военными и ведомственными питом-никами и использовались преимущественно как кара-ульные собаки. При этом отбор шел в сторону повышения агрессии к человеку. Охрана собаками промышленных и военных объектов на свободном окарауливании, с одной стороны, повышала их территориальность, но с другой – сохраняла способность к самостоятельному решению. Отбор на максимальную злобность и недоверчивость к посторонним оказался палкой о двух концах: собаки были надежны, но, признав вожаком одного человека, вырастившего и выдрессировавшего их, плохо подчинялись другим людям. Это ограничивало их дальнейшее использование в питомниках. (Точно так же, как и фактура шерсти, которая не только защи-щает собаку, но и требует ухода.) Поэтому поголовье «южаков» никогда не было большим. И их переход в частные руки был вполне закономерен и необходим для сохранения и дальнейшего совершенствования породы.
Характеристика породы как неуправляемой и не-предсказуемой говорила о том, что в результате селек-ции удалось не только сохранить первоначальную зло-бу, но и усилить ее, вероятно получив некоторое коли-чество собак-сверхдоминантов. Работавшим с ними дрессировщикам так и не удалось утвердить собствен-ное превосходство, которое, кстати, достигается от-нюдь не одной грубой силой, а умением найти пра-вильный подход и знанием особенностей поведения.
В настоящее время рабочие качества собак переста-ли проверяться вообще. Непродуманная метизация привела к дестабилизации поведенческих признаков, появлению животных со слабой нервной системой. Как трусливые, так и слишком злобные собаки оказались неудобны, особенно в условиях городского содержания и резкого снижения качества дрессировки. У одних владельцев возникают сложности с курсом общего послушания, у других собаки не идут на свободное задержание. При продаже этих собак за рубеж требования, предъявляемые к ним, изменились кардинально: понадобились собаки-компаньоны с добродушным нравом. Хотя рабочие качества южнорусских овчарок, оставшихся в России, вполне позволяют использовать их для охраны квартир, загородных коттеджей или личной охраны. Они оказываются значительно более приспособленными к нашим условиям, чем другие крупные породы иностранного происхождения.

Ни для кого не секрет, что у нас много бродячих собак. Откуда они берутся? Сейчас в большинстве своем рождаются от таких же бродячих собак. В меньшем количестве их ряды пополняются за счет потерянных и выброшенных животных. Культура отношения к животным у нас далеко не на высоте...
Тридцать лет назад наша семья получила квартиру в районе Дегунино. Поблизости от наших пятиэтажек находились остатки деревни Коровино, давшей название проведенному рядом шоссе. Жители деревни получили квартиры, и никто – никто! – из них не взял с собой своих собак. Так и жили с десяток разномастных дворняжек на участке пустыря возле полуразрушенных домов. Ходили добывать пищу на помойки, к столовой детской больницы, к железнодорожной станции Моссельмаш, а потом возвращались на свою территорию. А жители пятиэтажек, считавшихся тогда новостройками, вынуждены были пересекать пустырь, чтобы попасть в более обжитой район, где имелись магазин, аптека, сберкасса... Людей, которые не боя-лись собак, эти дворняжки не трогали. Но как же они набрасывались на тех, кто проявлял малейшую неуверенность! И они были вправе делать это – охранять свою территорию, хотя в собачьих услугах их бывшие хозяева уже не нуждались...
Очень часто кто-нибудь из рабочих приносит на стройку, склад, в гаражи одного-двух маленьких щен-ков. С ними изредка играют, их даже кормят, но на-стоящей ответственности за этих собак никто не несет. Через некоторое время собачья стая может пополниться – к ней прибьются еще один-два беспризорных пса или подросшая сука ощенится где-нибудь под бытовкой. И, охраняя свою территорию, собаки будут выскакивать и лаять на прохожих, особенно с собаками.
Ядром сообщества безнадзорных животных может стать сука с разновозрастными щенками, иногда пара собак – кобель и сука. В конце концов, поблизости от кормовых мест складывается целая собачья колония. Сердобольные жители подкармливают собак, другие панически их боятся, а кто-то может проявлять чудо-вищную жестокость, выставляя напоказ свои душевные комплексы.
Существование собачьих колоний считается при-знаком антисанитарии. Отлов и уничтожение бродячих животных – общепризнанная жестокость, на создание хорошо оборудованных приютов ни у кого нет денег – ни у властей, ни у отдельных благотворителей. Приня-тая властями Москвы программа по стерилизации сук и выпуску их в места прежнего обитания, по сути дела, является утопией.
В разных странах к этой проблеме относятся по-разному. На Ближнем Востоке до последнего времени существуют целые колонии собак-париев весьма древ-него происхождения. Они одичали вторично, как и динго в Австралии. Только динго ведут совсем дикий образ жизни, заполнив экологическую нишу хищников, которые на этом континенте практически исчезли. То есть крупных хищников не было вообще, сумчатый волк был истреблен, а более мелкий сумчатый дьявол стал редкостью. Собаки-парии ведут синантропный образ жизни: селятся на окраинах человеческих поселений и питаются отходами. Сейчас из них выведена порода со своим стандартом. Выходит, они не только одичали вторично, но и были как бы одомашнены вторично!
В Италии собачьи сообщества процветают в древ-них развалинах, взимая дань с туристов: они кормятся вокруг кафе и ресторанов.
Я наблюдала таких бобиков – весьма сытых и до-вольных жизнью, – спасавшихся от жары и мирно спавших в ваннах римских патрициев, оставшихся на месте Помпей, разрушенных извержением Везувия. А двое кобелей, не стесняясь экскурсионной группы, устроили замечательную драку: побежденный с позором бежал, а победитель радостно приласкался к какому-то туристу, которого видел впервые в жизни.
В Германии и Великобритании бродячих собак нет. Зато издавна есть приюты. Но как писал еще в первой половине ХХ в. ветеринар Д. Хэрриот, собак в приюты помещали временно: если в определенный срок не находился хозяин, их усыпляли.
Очень много бродячих собак в Таиланде.
Помнится, из окна экскурсионного автобуса в Бангкоке я насчитала за двадцатиминутную поездку двенадцать штук. Все они вертелись вокруг открытых кафе. Кроме того, собаки вольготно отдыхали на аккуратно подстриженной травке в королевском парке Суан Луонг. В древней столице Сиама, Аютии, рядом с подножием одного из Будд, лежало его четвероногое воплощение, и не какое-нибудь, а носитель мутации бесшерстности, т.е. со-вершенно голый песик размером с хорошую овчарку! На принадлежащем Таиланду острове Самуи собаки обитали на многочисленных рынках и возле китайских кухонь. Буддистское население относилось к ним очень хорошо, все они были хотя и ничейные, но в ошейниках, сытые – им ставились многочисленные мисочки с отходами. По местным поверьям, собаки способны отгонять злых духов, поэтому ни один торговец не прогонял от себя животное, если оно облюбовывало место поблизости от его лотка. И еще за десять дней пребывания в Таиланде я не видела ни одного проявления агрессивного поведения собак к людям! По фенотипу собаки были самыми разными помесями, но чаще короткошерстные, со стоячими ушами и хвостом-крючком. Попадались носители гена бесшерстности (очевидно, сказывалось влияние китайских голых собачек) и собаки с риджем (щетинистым ремнем на спине, по которому шерсть растет в противоположном направлении). Может быть, они и охраняли свою территорию от потусторонних сил, но от людей – нет. А вот в Малайзии, где преобладало мусульманское население, бродячих собак я не видела вообще, за исключением острова Пинанг, где проживали преимущественно этнические китайцы. Там одна из сук про-демонстрировала то же поведение, что и беспризор-ные собаки в Москве. Ей надо было пересечь чужую территорию, где возле кафе жили две другие дворняги. И тогда она приласкалась к случайной паре туристов, двигавшихся в нужном направлении, и проследовала за ними, как будто она их собака! Дворняги молча проводили ее взглядами, а через сто метров, когда опасность миновала, сообразительная собака покинула своих покровителей и затрусила по своим делам.
Можно жалеть московских собак, а можно отне-стись к ним как к данности. Исследования, проведен-ные в НИИ проблем экологии и эволюции им. А. Н. Северцова РАН, показали, что они скорее являются частью экосистемы мегаполиса. Популяция бездомных собак на настоящее время составляет около 25 тысяч особей и достаточно стабильна. Часть собак (особенно щенков и молодых) погибает от болезней, часть – от старости. Отлов животных, по сути дела, ничего не меняет: на место одних тут же приходят другие. А миграция способствует распространению эпизоотий. Прокормиться безнадзорным собакам помогают многочисленные рынки и пищевые точки, возле которых остается множество отходов, а также обитающие повсюду крысы. Бродячие собаки ловят их, т.е. у них сохраняются охотничьи инстинкты. Правда, при изобилии пищевых отходов бродячие собаки, как правило, крыс не едят. К сожалению, кроме крыс они убивают также детенышей пятнистых оленей в городском национальном парке «Лосиный остров». Поведение бродячих собак невероятно пластично, они, как известно, освоили московское метро и не только греются в нем зимой или даже спят на сиденьях, а точно знают, на какой станции им выходить! Выходят они обычно возле рынков, там, где больше отходов. А потом возвращаются в свои «спальные районы».

Ответственность за тех, кого приручил

«…Но мало кто способен предвидеть проблемы, которые могут возникнуть из-за того, что они взяли в дом щенка», – писал Дж. Фишер в книге «О чем думает ваша собака».
Приобретая щенка, мы перемещаем его из сообще-ства собак в сообщество людей, которое заменяет ему сначала семейную группу, а потом стаю. Между чело-веком-хозяином, членами его семьи и собакой склады-ваются настоящие стайные отношения, о чем человек иногда и не догадывается.
Радостное настроение собак

Губы растянуты от возбуждения, уши не прижа-ты

Виляющий хвост

Представители агрессивных по своему предназначению пород могут начать ранжироваться с ним, тогда возможны конфликты, а если хозяину не удается стать доминантом, то и трагедии. Даже если собака впрямую не проявляет агрессии к хозяину и членам его семьи, но никак не управляется владельцем, она может представлять опасность для окружающих.
Противоположная крайность – собака, которая бо-ится своего хозяина или подавлена искусственной сис-темой информации. Она лишена инициативы, теряется в незнакомой обстановке.
Основы гармонии между человеком и собакой за-кладываются на понимании того, что собака – это собака, со своими собственными представлениями об окружающем мире и потребностями, характерными для представителей ее вида.
Очеловечивать собаку – значит приписывать ей ка-чества, которых у нее нет, и лишать ее того, в чем она нуждается. Собаки достойны нашей любви! Но выра-жаться она должна понятным для них языком. Долгая прогулка по новым местам лучше лишней миски с лю-бым разрекламированным кормом, а возможность по-играть с другими собаками лучше дорогого ошейника, работа на дрессировочной площадке или участие в спортивных состязаниях (аджилити, буксировке лыж-ника и пр.) лучше получасового выхода на улицу – от дома до магазина и обратно – или лежания на терраске в ожидании хозяина, увлеченно копающегося на гряд-ках.
Не стоит заводить охотничьи породы, не являясь охотником, или служебных собак, если нет возможно-сти их дрессировать. «Диванная» борзая, ни разу не побывавшая в поле, или фокстерьер, гоняющийся во дворе за кошками, кавказская овчарка, лишенная участка для охраны, или восточноевропейская овчарка и ризеншнауцер, ни разу не проявившие всю свою сообразительность во время работы, далматин, которому не дают всласть побегать, – это все примеры человеческой жестокости, проистекающей от незнания и упорного нежелания понять собаку.

Зачем надо дрессировать собаку?

Многие новички приобретают собак престижных пород, пребывая в приятном заблуждении, что послушное поведение прилагается вместе с родословной. Им кажется, что собака сама, без всяких усилий со стороны хозяев станет понимать их с полуслова: подбегать на зов, не тянуть за поводок, подавать тапочки, а – не приведи бог! – случатся воры, так и задержать их без малейших усилий, да и вообще на каждом шагу она начнет проявлять ум и сообрази-тельность, чтобы угодить хозяину. Зато другие приобретают четвероногих питомцев, совершенно не представляя, какими те могут стать, и неуправляемость собаки принимают за норму.
Иногда владельцы ждут от своей собаки человече-ских поступков, но действительность не совпадает с ожиданиями. Если домашний любимец и проявляет ум и сообразительность, то только тогда, когда пытается добиться чего-то своего: добыть запретную вещь или удрать и всласть побегать по помойке, т.е. перехитрить хозяина. Причем сложности могут возникнуть с представителями любых пород – от кавказской овчарки до таксы.
За примерами далеко ходить не надо, их можно увидеть в любом дворе.
В нашем подъезде жила пожилая чета, приютив-шая спаниельку, то ли потерянную, то ли выкинутую. Эта маленькая собачка быстро освоилась на новом месте и сделалась грозой всего дома. Конечно, такое поведение для спаниелей не является нормой. Она бросалась на детей и других собак, провоцируя многочисленные конфликты. Собственные хозяева жили в постоянном страхе: они не только не могли вычесать ей шерсть (не говоря уже о более серьезной ветеринарной помощи), но даже и пристально посмотреть на нее. Намучившись, эти люди постарались избавиться от собаки.
А однажды я наблюдала за дамой, которая три часа кряду ловила свою маленькую собачку, метиса пуделя. Ей помогли случайные прохожие, которые ухватили беглянку за болтавшийся поводок, а дама воскликнула, прижимая к себе свое сокровище: «Она же у меня такая глупенькая!» При этом в ее голосе слышалась нескрываемая гордость... Я бы на ее месте сгорела со стыда. Не понимаю, как предметом гордости может служить невоспитанность собственной собаки!
А сколько владельцев кавказских овчарок или рот-вейлеров, издали заметив человека с другой собакой, громко кричат: «Куда вы идете?! Не подходите к нам!» Некоторые из них срочно привязывают своих любимцев (или мучителей?) к деревьям, зная, что не удержат поводок в руках. А почему, спрашивается, я должна обходить их со своей послушнейшей со-бакой?! Зачем эти неразумные люди заводили собаку, с которой не могут справиться?!
Сейчас в Москве очень много далматинов. Это кра-сивые, нарядные собаки с изящными, быстрыми дви-жениями. Еще бы! Порода выводилась специально для того, чтобы сопровождать почтовые дилижансы и кареты с путешественниками.
И вот владельцы этих собак, посмотрев трогатель-ный фильм про далматинов, холят и лелеют их, крутясь вместе с ними на маленьком пятачке двора, опасаясь спустить с поводка: у них нет никакой гарантии, что собака вернется. А ведь это одна из пород, которая нуждается в большом количестве движений!
Всю жизнь водить собаку на поводке, не давая ей побегать и поиграть с другими собаками, жестоко по отношению к ней. Пассивно болтаться на другом конце поводка мучительно и унизительно для самого хозяина. Но многие люди так и живут! Другое дело, что отпускать своего любимца надо в таких местах, где он не станет мешать прохожим, а прохожие ему.
При этом надо заметить, что обученные собаки хо-дят рядом, не натягивая поводка. Их можно отпустить погулять, они в любой момент вернутся по команде «ко мне». Они терпеливо, без лая и поскуливания, ждут своих владельцев у магазинов или аптеки (только оставлять их следует не на самом ходу, а где-нибудь в стороне; они не только не убегут и ни на кого не набросятся, но и не дадут себя увести). Они способны сторожить вещи на вокзале, пока хозяин берет билеты. И спокойно едут в любом транспорте.
Дрессировать необходимо собак любых пород – больших и маленьких. Во время дрессировки хозяин учится лучше понимать своего питомца, а питомец – максимально проявлять свою природную сообрази-тельность. Нет глупых собак, а есть ленивые хозяева. Не надо ссылаться на отсутствие времени: собаке тре-буется в день как минимум три прогулки по полчаса каждая. Если каждый день во время одной из прогулок выделять десять минут на дрессировку, этого будет вполне достаточно. Но один раз в неделю надо водить собаку на дрессировочную площадку или заниматься под контролем опытного дрессировщика. Нельзя для дрессировки отдавать собаку в чужие руки: она станет слушаться того, кто ее дрессировал, а не хозяина. Задача дрессировщика – показать хозяину, как надо обучать собственную собаку, и помочь в выработке отдельных навыков. Таким командам, как «место», «ко мне», следует учить щенка с 3-4 месяцев. Дрессировать собаку можно в любом возрасте, даже совершенно взрослую, но лучше начать с 6-8 месяцев, тогда успех будет достигнут быстрее. Хотя для некоторых, поздно созревающих пород, нужный результат отодвинется до 2 лет.
Дрессировка – это выработка у собаки определен-ных навыков, нужных человеку.
Те навыки, которым можно научить собаку, не про-тиворечат ее природе. Сидеть, лежать или стоять, тро-гать человека лапой или охранять территорию – вполне естественные действия, которые наш питомец способен выполнять по собственному почину. При дрессировке они просто-напросто связываются с определенной командой. Научить собаку действиям, не характерным для нее, например умываться лапой, как кошка, невозможно. Поэтому дрессировка не стесняет свободу животного, а расширяет диапазон взаимопонимания с человеком.
Одним людям бывает достаточно, чтобы их собаки приходили на зов. Другим нужно, чтобы четвероногие друзья охраняли квартиру, машину, их самих и членов их семьи. Для этого закрепляется агрессия. Ни в коем случае нельзя вызывать у собаки агрессию, не обучив ее предварительно общему послушанию. С такой собакой сам же хозяин рискует не справиться. Кстати, агрессивную собаку следует непременно обучить какому-либо виду службы, где агрессия будет востребована. Тогда она примет управляемый характер. Чем большему количеству навыков обучается собака, тем ей интереснее жить. В некоторых зоопарках животных специально обучают для того, чтобы им не было скучно сидеть в клетках. Животным, как и людям, хочется решать сложные задачи и время от времени хвастаться своим умением. Хорошо выдрессированная собака служит предметом гордости своего хозяина. Со многими собаками можно работать всю жизнь, напоминая им те или иные навыки или обучая их чему-нибудь новому: у собак, как и у людей, обилие информации отдаляет старение.
Одной из пород, с которой можно работать всю жизнь, является ризеншнауцер.
Пятнадцать лет назад у меня была собака, обученная трем собачьим «образованиям»: общему курсу дрессировки, защитно-караульной и розыскной службам. И оказалось, что ни одно из знаний не было лишним! Три раза она находила потерянные мною вещи. Один раз ей пришлось обыскать по всем правилам, бегая челноком, полтора километра леса, где мы собирали грибы, чтобы найти поводок, который я обронила в густом ельнике.
В другой раз она отыскала часы моей знакомой. У часов оборвался ремешок, и они незаметно соскользнули в траву. Мы не помнили, где это произошло, а собака вернулась по нашим следам и достала их из травы, как фокусник достает кролика из шляпы. При этом держала их аккуратно, за кончик ремешка, как будто понимала, что часы – вещь хрупкая.
Мы так расхвалили ее, что спустя месяц она нашла и принесла совершенно чужие часы, потерянные уже совершенно незнакомым прохожим. По его следу довела нас до автобусной остановки, тогда стало ясно, что владелец часов уехал на автобусе, вернуть часы хозяину не удалось.
В турпоходе Грета защитила целую группу тури-стов от пьяных хулиганов. На одной из стоянок к нам привязалась пьяная компания. Инструктор честно предупредил женщин (их, как всегда, было больше, чем мужчин), что не станет ни во что вмешиваться, а то, когда он следующий раз пойдет эти маршрутом, с ним рассчитаются. И Грета не подпустила к палаткам четырех нападающих. Она легко вырывала из их рук палки и ломала их, будто те были спичками. Необученная собака в подобной ситуации, скорее всего, ограничилась бы лаем, а то и вообще сбежала. Грета же стояла насмерть. Больше всего нападавших хулиганов поразило то, что собака их не боится. Их нервы сдали, и они обратились в бегство.
Зимой собака катала меня на лыжах. Это был единственный вид службы, который я не стала сда-вать. Хотя собака знала команды «вперед», «влево» и «вправо», но предпочитала выполнять их со всей при-сущей ризеншнауцерам страстностью... Сворачивала она так резко, что я частенько оказывалась в сугробе. Пока я поднималась, собака весело скакала вокруг – по-моему, так у нее проявлялось чувство юмора... Но, пожалуй, зря я не довела начатое дело до конца: ризеншнауцеры успешно участвуют в спортивных состязаниях – и в буксировке лыжника, и даже в гонках собачьих упряжек.

Дрессировка собак строится, как правило, на выра-ботке условных рефлексов путем оперантного, или ин-струментального, обучения.
Полезные навыки могут вырабатываться только при наличии той или иной мотивации – пищевой, игровой, социальной. Скажем, сытая собака не станет работать за кусочек лакомства, зато ее можно обучить, заинтересовав игрой. Кроме того, сам дрессировщик является сложным комплексным раздражителем для собак, и общение с ним – это тоже вариант мотивации (социальной).
Существует два основных метода дрессировки собак – моделирование поведения и подражание.
Моделирование поведения включает все традиционные приемы дрессировки.
При механическом способе мы нажимаем собаке левой рукой на круп, чтобы она села. Обучение с помощью чередования положительного и отрицательного подкрепления называется контрастным методом. Так, например, отрабатывается команда «рядом»: сначала следует команда, потом рывок за поводок (отрицательное подкрепление, см. ниже) и, если собака прошла не-которое время рядом с дрессировщиком, не натягивая поводок, поощрение в виде лакомства или слов «хоро-шо», т.е. настоящее и условное положительное подкрепления (см. ниже). Оба типа подкрепления относятся к разным действиям собаки: нужное нам мы подкрепляем положительным, нежелательное – отрицательным. Команды «апорт» или «голос» отрабатываются, когда собака сама случайно взяла в пасть брошенный предмет или залаяла, услышав, скажем, как лают другие собаки. Правда, мы провоцируем собаку взять предмет, играя с ней, или залаять, дразня лакомством. Мы произносим команду и поощряем собаку до тех пор, пока из случайного выполнение не станет условно-рефлекторным.
При подражательном методе собака повторяет действия либо другой, уже обученной собаки, либо са-мого дрессировщика. Последнее применяется при пре-одолении препятствий или плавании.
Управляется собака с помощью различных раздра-жителей, или стимулов. Иначе говоря, мы должны выработать условный рефлекс на тот или иной раздражитель. Причем раздражителем может служить абсолютно все, что воспринимается органами чувств собаки: свет, звук, запах и т. д., – хотя чаще всего используют звуковые команды или жесты.
Интенсивность стимула и его кратность зависят от индивидуальных особенностей собаки. Если это голо-совая команда, надо стремиться, чтобы собака работала на спокойную интонацию и выполняла требуемое с первой команды. Обыкновенно наши четвероногие любимцы прекрасно разбираются в настроении хозяина, до какого момента можно испытывать его терпение.
Подкрепление того или иного действия – это целая наука. Подкрепление может быть положительным или отрицательным. Положительным подкреплением мы помогаем образованию навыков нужных нам действий, а с помощью отрицательного – пресекаем нежелатель-ные действия. Отрицательное подкрепление – это не наказание, а немедленное прерывание нежелательного действия. Скажем, запрещение «фу!» и рывок за пово-док, если собака пытается съесть подобранную на по-мойке косточку. Наказание следует после неправильного действия. Хотя у собак есть так называемое отсроченное обучение (они могут связать причину и следствие, если те разорваны во времени), но лучше не обращаться к наказанию, а ограничиться отрицательным подкреплением.
Кроме того, подкрепление делится на условное и истинное. Например, истинным подкреплением является поглаживание собаки или лакомство, а условным – похвала ласковым голосом: «Хорошо». Условным подкреплением может служить любой сигнал, вплоть до времени. Иногда в его качестве выступают такие факторы, которые самим дрессировщиком не осознаются, – его мимика и жесты. То есть часто хозяин сам подсказывает собаке правильное решение, но не понимает этого. Условным отрицательным подкреплением является запрещающая команда «фу!». Для некоторых собак команда «фу!» с угрожающей интонацией в момент совершения нежелательных действий служит отрицательным подкреплением, а после их совершения превращается в наказание. Для собак с более устойчивой психикой требуются и более жесткие меры: рывок за поводок, шлепок; вполне естественный для всех псовых способ – схватить за шкирку и потрясти.
В книге уже упоминавшегося Дж. Фишера описано удачное применение звенящих дисков (их можно заме-нить цепочкой или даже консервной банкой, набитой шурупчиками!) – собаки отвлекаются на производимый ими звук. По сути дела, этот звук играет роль условного подкрепления, действуя иногда сильнее, чем звук человеческого голоса.
Стимул и подкрепление на уровне условного реф-лекса могут сливаться по значению. В большинстве случаев положительное подкрепление дается после со-вершения действия (например, когда собака подала в руки дрессировщику апортируемый предмет, но никак не раньше). Однако в некоторых случаях оно именно подкрепляет еще несовершенное действие (например, собака боится идти по буму или лестнице, но идет, и тогда ее следует подбодрить словом «хорошо»). Следовательно, дача подкрепления зависит от ситуации и особенностей данной собаки. Одним достаточно условного, другим необходимо истинное подкрепление. Кстати говоря, общение с человеком – это тоже подкрепление, социальное.
В начале обучения подкрепление должно быть бо-лее или менее регулярным, а вот дальше – случайное подкрепление оказывается более эффективным. Слу-чайное подкрепление – это подкрепление, даваемое животному в случайном порядке, т.е. один раз за выполнение нескольких команд, разделенных разными промежутками времени. Чем подкрепление следует реже и в максимально непредсказуемом порядке, тем дольше длится нужное поведение и тем четче выполняются команды. Интенсивное подкрепление – как положительное, так и отрицательное – сбивает собаку с толку при выработке и выполнении сложных дифференцированных навыков, например при выборке вещей. В результате же неправильных действий некоторые собаки работают лишь при подсказке дрессировщика. Во всех случаях, как уже говорилось, подкрепление – вещь сугубо индивидуальная.
При выработке сложных навыков следует помнить следующие правила:
– Сложный навык следует разбить на этапы и от-дельно отрабатывать каждый этап.
– По первому разу подкреплять любой, даже не очень четкий результат.
– Чередовать методы. Пример. Обучение апорти-ровке. Главное – это заинтересовать собаку предметом, который она должна взять в пасть. Игра как метод подражания: зашитая в тряпки косточка или вещи, сильно пахнущие хозяином, – вот некоторые из целого ряда приемов.
– При общении с собакой хозяину часто приходится избавляться от нежелательных реакций, т.е. заниматься гашением ненужных условных рефлексов. Этого добиваются следующими способами:
– Использовать положительное и отрицательное подкрепления.
– Стараться связать нежелательное поведение с оп-ределенным сигналом, т.е. сделать командой. Пример. Много и бестолково лающая собака, обученная пода-вать голос по команде, начинает лаять меньше – зачем же «работать даром»? – если в нужный момент получает поощрение.
– Вызывать несовместимое поведение, дав другую команду. Пример. Если у собаки отсутствует выдержка – она срывается за апортом без команды, – можно предварительно скомандовать ей: «сидеть», «лежать», «стоять» и пр.
– Сменить мотивацию, выяснив, что лежит в основе нежелательного поведения. Об этом хорошо сказано в книге американской дрессировщицы К. Прайор «Не рычите на собаку». Правда, при переводе допущена смысловая ошибка: рычать-то на собаку как раз можно – это ей понятно! Можно даже укусить, если у вас получится. В оригинале стоит глагол «бросаться, швыряться» – скорее всего, автор имел в виду «Не срывайтесь на своей собаке», – но это звучало недостаточно литературно с точки зрения русского языка.
При любой дрессировке следует помнить об инди-видуальных особенностях собак и искать к каждой из них индивидуальный подход. Описанные в десяти спра-вочниках приемы могут привести к успеху у девяти собак из десяти и начисто не годятся для десятой.
Еще академик И.П. Павлов выделил четыре типа высшей нервной деятельности у собак:
– возбудимый – с преобладанием процессов возбуждения и слабым торможением;
– сильный, уравновешенный, подвижный; процессы возбуждения и торможения сбалансированы, собаки легко поддаются любой дрессировке;
– инертный – с преобладанием процессов торможения;
– слабый, неуравновешенный, противоположный первому; у собак, которые обладают таким типом нервной системы, сильные раздражители часто вызывают запредельное торможение.
Первые три типа относились к сильному типу нерв-ной системы, а последний, 4-й, – к слабому.
Хотя деление на подобные типы, согласно особен-ностям нервной системы, весьма условно и кое в чем устарело, его все еще можно принимать за основу.
У возбудимых собак легко вырабатываются услов-ные рефлексы. Они не выносят повторов, дрессировку их необходимо разнообразить игрой, а подкрепление лучше действует случайное. Это относится в первую очередь к навыкам, основанным на дифференцировке: скажем, если затвердить команду «место» путем мно-гочисленных повторов можно, а так называемый «ком-плекс» (чередование команд «сидеть», «лежать», «сто-ять» жестом и голосом на расстоянии) – уже сложнее, то выборку вещи вообще нельзя.
Меньше всего проблем возникает с собаками 2-го, уравновешенного, подвижного типа нервной системы. К ним подходят все методы обучения.
Собаки инертного типа обучаются медленно, но ус-ловные рефлексы у них вырабатываются более прочно и реже угасают. С такими собаками возможны длительные механические повторы навыка с постоянным подкреплением.
Обучение собак слабого типа нервной системы тре-бует большого терпения и поиска индивидуальных ме-тодов работы. Общей рекомендацией является мини-мальное использование механического воздействия и почти полный отказ от отрицательного подкрепления.
У одних собак преобладает пищевая реакция, и лучшим подкреплением для них является лакомство. Однако при выработке сложных дифференцированных навыков от него часто приходится отказываться и по-менять на условное подкрепление, так как подобные собаки слишком сильно отвлекаются на еду и переста-ют думать о том, что им надо делать.
У других собак преобладающей является ориенти-ровочная реакция, и они отвлекаются на посторонние раздражители. Им следует дать возможность ознако-миться с обстановкой либо переключить их на еду или игру, прежде чем обучать и требовать выполнения уже выработанных команд.
Для агрессивных собак лучшим подкреплением за-частую служит удовлетворение агрессии, что не всегда возможно в реальных условиях (единственной командой, которая ее подкрепляет, является задержание). Таких собак приходится отвлекать от агрессивных устремлений лакомством или игрой либо жестко запрещать ненужное проявление агрессии.

Миф или реальность?

Большинство «страшных» историй о растерзанных владельцах и их домочадцах не более чем репортерский миф. Особенно это относится к собакам-убийцам – стаффам, булям и прочим «социально опасным породам». Кадры кинохроники, когда спасатели врываются в квартиру, чтобы усыпить выглядывающую из-под стола перепуганную собаку и успокоить вопящих от возмущения и лезущих в кадр покрасоваться пострадавших – вдрызг пьяных хозяина или хозяйку, – ничего, кроме стыда, не вызывают.
Кинологи смотрят на эту проблему глазами профессионалов.
Надо сказать, что обучить собаку кусаться – это тяжкий труд! Самородки попадаются крайне редко. Для обученной собаки кусаться, да не как-нибудь, а с полной самоотдачей, – значит работать и получать за выполнение команды поощрение хозяина. Так зачем же бросаться неизвестно на кого даром?! Полнейшая загадка, как под укус наших четвероногих друзей подворачивается столько народу, сколько указывается в средствах массовой информации. И если это так, то до какой же степени мы не знаем животное, сопровож-дающее нас с каменного века, и как же много среди нас людей, обладающих неустойчивой психикой!
Человек, который завел собаку, как правило, выступает в роли доминанта. Однако это правило нарушается, если хозяин – человек робкий и неумелый, а заводит серьезную собаку – овчарку, ротвейлера и т. д. Постоянные уступки со стороны владельца в период социализации поддерживают агрессию собаки, направленную на человека. Более того, она начинает «строить» и членов его семьи: они начинают ходить у нее по струнке. Доминирование, как уже говорилось, – это нормальный способ поддержания целостности группы и порядка в стае. И поэтому мы можем наблюдать, как собака начинает управлять владельцем. Обычно таких собак приходится или пристраивать в другие руки, или отда-вать в питомник, а то и усыплять. При этом очень часто молодая собака вовсе не является агрессивной по своей природе, просто ее неправильно воспитали.
Разбирая агрессивное поведение собак, не стоит за-бывать прописную истину: собака – хищник с врож-денным инстинктом на убегающую добычу. Поэтому погнаться с лаем за бегущим человеком (лыжником, велосипедистом и т. д.) и напугать его могут многие из них, а укусить – лишь единицы.
Как и волки, которые выделяют из стада оленей животных, чем-то отличающихся от других (хромых, увечных, больных), собаки также выявляют среди лю-дей отклонения от нормы. Они обращают внимание на пьяных (те шатаются, говорят неестественно громкими голосами, да и пахнут иначе), экстравагантно одетых или несущих в руках громоздкие предметы. Истории про необученных, но смелых собак, вычисливших на улице воров, объясняются просто: те несут тяжелые предметы, да еще и пытаются скрыть свой страх. Собаки прекрасно улавливают эмоциональное состояние человека, ведь любая эмоция имеет биохимическую природу, а следовательно, и свой собственный запах.
Иногда собаки кусают от страха или находясь в со-стоянии стресса. Самый неожиданный случай агрессии наблюдала моя коллега по работе в МГУ Зоя Костына. В подъезд дома забежала афганская борзая и начала бросаться на всех, кто пытался в него войти. Не обрати Зоя на нее внимание, собаку сочли бы бешеной. Однако, как выяснилось, это была сука, находившаяся в состоянии ложной беременности. Она вообразила, что в этом чужом подъезде припрятаны ее щенки, и охраняла «логово» от всех людей и собак, входивших в дом. Зоя так и не нашла ее владельцев и оставила борзую у себя. Первые же попытки собаки доказать, что она выше рангом, и укусить новую хозяйку были пресечены. И что же? Через некоторое время собака стала ее слушаться! Наверное, это была единственная в Москве афганская борзая, которая со временем не очень хорошо, но выполняла общий курс дрессировки.
На самом деле кусачих собак мало, зато много под-ходящих для проявления агрессии ситуаций. К тому же мы сами становимся все агрессивнее и эмоционально неустойчивее. Владельцы собак оказываются лишены элементарных знаний, а пострадавшие проявляют удивительную беспечность. Простейшая ситуация для конфликта: человек бежит, увидев троллейбус, подъезжающий к остановке. Собак, гуляющих на пустыре вдоль дороги, он просто не принимает в расчет. Их владельцы, занятые разговором, не смотрят по сторонам. А ведь им необходимо раньше своих любимцев увидеть тот объект, который может вызвать у животных интерес, и взять собак на поводки или просто отвлечь их внимание игрой – бросить палочку в противоположном от бегущего человека направлении. Так же просто объяснить ребенку, что не стоит бояться незнакомой собачки, но не нужно и бежать в ее присутствии ни к ней, ни от нее. Лучше пройти мимо спокойным шагом, а побегать где-нибудь в другом месте. Не стоит пытаться погладить чужую собаку.
Ведь многим собакам (хотя и не всем) и их владельцам это будет неприятно! Право же, лучше завести свою! Постоянный, доброжелательный контакт с чужими людьми необходим для обучения собак-спасателей и противопоказан караульным.
Люди, которых кусали собаки, иногда сохраняют страх перед ними на всю жизнь. Но это говорит об их психологическом неблагополучии: ведь в жизни с нами случаются самые разные неприятности, и надо уметь их преодолевать. Тот, кого собаки кусали несколько раз подряд, несомненно, нуждается в психологической помощи – он обладает неуравновешенной психикой. Возможно, сам того не подозревая, он чем-то провоцирует проявление у животных агрессивного поведения.
Почему мы довольно часто не боимся переходить улицу там, где не надо, хотя знаем, скольких людей сбивают машины? И при этом боимся собак! Неужели потому, что мы слишком далеко ушли от природы? Точнее, думаем, что ушли от нее. На самом-то деле нам от нее никуда не деться. А собаки – это всего-навсего часть привычного для нас окружения, такое же живое существо, как и мы.

В книге К. Ф. и Дж. Дьюет говорится, что владель-цам охранных собак все время приходится выбирать, как поступить в острых ситуациях: избежать возмож-ной опасности, просто спастись бегством, напугать возможного противника, обнаружить его и вызвать подмогу в виде полиции, защищаться.
И лучшим результатом работы охранной собаки считается ситуация, когда ничего не случается. В этом авторы, безусловно, правы. Если потенциальный пре-ступник не полез туда, где есть собака, то он проявил благоразумие. А собака, даже ничего не сделав, одним своим присутствием выполнила свое предназначение.
При этом авторы пишут, что злобные собаки не го-дятся для содержания в доме, и если бы им не находи-лось применения в охране, то они подлежали бы унич-тожению. Кроме того, авторы утверждают, что лучшие караульные собаки – это собаки асоциальные и что для охраны хороши сочетания охотничьего и караульного инстинктов, что представляется довольно сомнительным.
Наша жизнь далека от идеальной; что ж поделаешь, если агрессия собак остается востребованной в обществе? Собаки используются для охраны различных объектов частной или государственной собственности и для защиты хозяина. Они нужны профессиональным кинологам и некоторым (далеко не всем!) любителям, а также людям, чья работа связана с профессиональным риском или охранной деятельностью. В целом ряде по-род недоверчивость к посторонним селектировалась в течение многих лет. Потерять ее – значит уничтожить чужой труд. Зачем, спрашивается, превращать кавказ-скую или южнорусскую овчарку в большую болонку и полностью лишать ее главных рабочих качеств?! Это все равно что держать борзую для украшения гости-ной…
При этом злобный, но правильно выращенный и воспитанный, хорошо обученный пес, скажем ротвей-лер, может содержаться в доме и не представлять ни для кого опасности потому, что он управляем. Он слу-шается команд и не набросится просто так, если, ко-нечно, хозяин ему под стать и осознает свою ответст-венность в первую очередь перед собственной со-бакой.
Но есть люди, которым злобные собаки категорически противопоказаны! Это, во-первых, люди с явными отклонениями в психике. Во-вторых, люди безответственные и слабохарактерные, которые не могут стать вожаками стаи. И наконец, люди, не способные уделять своей собаке достаточно много внимания, подолгу гулять с ней и дрессировать ее.
Теперь об асоциальности. Напомним: агрессия – это нормальный механизм регулирования социальных отношений. Так что речь может идти о собаках с тяжелыми невротическими отклонениями, сидящих на цепи (может, они и злобны на первый взгляд, но не надежны, так как обязательно спасуют при появлении какого-либо нового для них фактора), либо о сверхдоминантах с гормональными нарушениями. Слабосоциализированными могут оказаться собаки с преобладающим территориальным поведением, выращенные на приусадебном участке или в вольере. И их поведение нуждается в коррекции. По-настоящему нормальными асоциальных собак назвать нельзя, и ни для какой службы они не годятся. Что ка-сается сочетания охотничьего и караульного инстинктов, то имеется в виду проблема границы «хищник – жертва», о чем говорилось выше. При этом охрана человека, или его имущества, или территории к охоте не имеют никакого отношения.
...Рано утром в полупустом троллейбусе едет человек с огромной среднеазиатской овчаркой. Собака спокойно дремлет у его ног. На ней намордник, но она не обращает никакого внимания на пассажиров, если, конечно, среди них не находится такого, который сам нападет на собаку и ее проводника. Это караульная собака московского кинологического центра «Русские линии». И возвращается она, как и человек, с ночной работы – охраны торгового объекта. Ее работа заключается в том, чтобы всю ночь вместе с проводником в любую погоду обходить вверенную им территорию. В питомнике ее ждет отдых в вольере, миска с кормом. Она нормально социализирована и обучена. Но в ее дежурство на объекте никаких происшествий не было.

Как мы выбираем щенка?

Во многих иностранных справочниках приводятся тесты для определения того, какой вырастет собака, чтобы покупатель не ошибся в выборе, а обрел именно того четвероного друга, о котором мечтал. В большинстве своем они используют схему, разработанную в 1975 г. У. Кэмпбеллом. Он разделил всех щенков на шесть типов: сильный лидер , лидер, послушный, очень послушный и независимый – и разработал методику, позволяющую определить, к какому типу относится щенок. Такое тестирование лучше всего проводить в возрасте 7 недель. Заводчикам советуют тестировать щенков еще до начала продажи, чтобы рекомендовать их покупателям в зависимости от требований и особенностей их характера. Из этого следует, что заводчику также неплохо разбираться в человеческом поведении и быть неплохим психологом. К сожалению, попадаются покупатели, которые сами не знают, чего хотят, а иногда хотят именно того, что меньше всего им подходит!
Тестирование всего помета проводится следующим образом.
Щенков оставляют в новом для них помещении. Желательно поместить их в коробку или загородку с невысокими бортиками, чтобы они могли выбраться наружу. Кроме того, понадобятся миска с едой и иг-рушка со звуковым эффектом, способная привлечь внимание малышей.
Сначала щенков оставляют в ограждении, поставив за ним миску с едой, люди при этом отходят как можно дальше. Если щенок активно выбирается наружу, смело и с интересом исследует незнакомую территорию, настойчиво пробирается к еде, отталкивая при этом своих братьев и сестер, во время игры кладет лапу или подбородок на холку другого щенка, то он относится к типу сильного лидера или лидера. Послушный тоже будет вести себя достаточно активно, но, скорее всего, уступит лидеру право первым подойти к еде. Щенок, который окажется у миски самым последним, – это «очень послушный». А вот «независимый», как правило, остается в стороне от общей возни.
На игрушку щенки разных типов тоже реагируют по-разному.
«Независимый» подойдет, понюхает, схватит ее зу-бами и скоро бросит. «Сильный лидер» и «лидер» за игрушку вступят в конфликт. «Послушный» начнет бегать за «лидером» в надежде, что ему рано или поздно дадут в нее поиграть.
Если по очереди перевернуть каждого щенка на спинку, удерживая при этом за животик, то они вновь поведут себя по-разному. «Очень послушный» останется беспомощно лежать, а «лидер», скорее всего, постарается вырваться или укусить руку.
Предполагается, что «сильный лидер» и «лидер» пригодны для того, чтобы стать охранно-розыскными собаками, если взявшие их люди сами станут для них лидерами. А новички в собаководстве потратят на их обучение много сил и нервов. Не стоит брать «сильно-го лидера» или «лидера» в семью, где есть более слабые члены – пожилые люди и дети, за счет которых собаки станут утверждать свое лидерство. Для домашнего содержания в большой семье лучше всего подходит щенок типа «послушный» и «очень послушный» – управлять ими смогут даже дети.
Трусливые, неуверенные щенки, поджимающие хвост по любому поводу и со страху делающие под себя лужу, нуждаются в мягком хозяине и спокойном окружении. Правда, такой щенок может начать кусаться со страху, когда вырастет.
А теперь посмотрим на эту классификацию с точки зрения уже полученных знаний. «Сильный лидер» – это, конечно, доминант, а «лидер» – субдоминант, спо-собный стать доминантом при благоприятных услови-ях. Если щенок подбегает к пище первым, может, у не-го просто сильнее, чем у других в помете, развит пищевой инстинкт и в дальнейшем из него вырастет обжора? Конечно, фамильярно положить морду или лапу на холку другому щенку более характерно для доминанта. Но... вспомним, что игру вообще чаще затевают низкоранговые особи, которые тем не менее не побеждают в игровых потасовках. «Послушный» и «очень послушный» – это низкоранговые особи. А может быть, все-таки субдоминанты, которые не могут реализовать свои способности именно в этом помете, но при других условиях они станут ранжироваться, как и положено субдоминантам? Кстати, наделать под себя лужицу и принять позу пассивного подчинения могут любые щенки, встретившиеся с явным доминантом – собакой или человеком. А к кому отнести «независимый» тип?
Все вышесказанное показывает, что тесты для щен-ков – вещь довольно условная.
Первый помет ризеншнауцеров, полученный от Греты – высокоранговой и агрессивной суки, и такого же кобеля, оказался сплошь состоящим из доминантов и субдоминантов. Щенки начали ранжироваться между собой с трех недель. Среди молодых кобелей доминант выявился во время игры щенков друг с другом. Он и остался таковым в течение всей своей жизни.
От дочки Греты – Мойры, явного субдоминанта, – и неагрессивного кобеля я получила целый помет ри-зеншнауцеров-«оборотней», которых мы с будущими владельцами пытались тестировать вышеописанным способом. Среди них был странноватый аутичный щенок с домашней кличкой Фекла, самый маленький по размерам. При этом Фекла отнимала у других щенков игрушки и, уединившись в углу загончика, играла сама с собой.
Можно ли было отнести ее к разряду «независи-мый» или следовало выделить в отдельный тип – «не-зависимый лидер»? Потенциальные покупатели прие-хали, вооружившись знанием тестов Кэмпбелла и взяв с собой для храбрости еще и чету знакомых – опытных собаководов. Первыми к миске ринулись, отталкивая друг друга, две крупные суки. Они, кстати, и на свет появились первыми. Но тут же бросили еду и побежали знакомиться с новыми людьми. Когда вместо игрушки им предъявили связку звенящих ключей, одна из них опрокинулась на спину, изобразив полное подчинение, а вторая принялась прыгать и лаять. Фекла в общей суматохе вообще не участвовала – лежала в стороне и методично отрывала куски от резинового мячика. При попытках погладить ее эта полуторамесячная кроха... зарычала на чужих. Покупатели выбрали ту суку, которая опрокинулась на спину, посчитав себя новичками в сложном деле воспитания служебной со-баки. Впоследствии из нее выросла собака, которая вила из хозяев веревки... Первая сука тоже вскоре обрела хозяев, ничем особенным она себя не проявила, выросла послушной и спокойной. Что касается Феклы, то пара собаководов-профессионалов звонила мне каждую неделю, интересуясь, не продана ли она. У них уже была одна собака породы ризеншнауцер, и вторую они заводить не собирались, но забыть Феклу никак не могли. И она как будто ждала их – новых покупателей все не было и не было... Наконец, как-то вечером они решились и сообщили: будь что будет, а мы берем еще одну собаку! Они примчались в тот же вечер, и щенок, видевший их второй раз в жизни, бросился им навстречу, виляя обрубком хвостика! «Мои хозяева пришли за мной!» – говорил он всем своим видом. В течение года эти люди звонили мне и сообщали, как Фекла растет и развивается. Она очень быстро компенсировала свое отставание в росте, по-прежнему проявляла недоверчивость к посторонним, а позже и агрессию, но вполне управляемую. По отношению к другой суке она вскоре повела себя как доминант, но без каких-либо драматических «разборок». Ее хозяева не могли нарадоваться на свое приобретение: они утверждали, что у них никогда не было такой надежной, преданной и одновременно послушной собаки! Спрашивается, по каким параметрам собака и люди с самого начала выбирают друг друга?

Дж. Фишер писал, что основными чертами вожака, доминанта, являются следующие: он ложится отдыхать, где захочет, и никто не смеет согнать его с места; принимает пищу первым; отнимает любые игрушки, палочки (или вещи, например перчатки) у хозяина и не отдает их обратно; побеждает хозяина в шуточных потасовках; всегда проскакивает первым в узкие проходы (например, в дверь); бежит впереди хозяина или тянет его за собой на поводке туда, куда захочет.
На постель забираются обычно те собаки, которым хозяева разрешили это с первых дней их пребывания в доме. Хотя оттенок ранжирования такое поведение все же носит: лечь на престижное место вожака решаются только те собаки, что стоят на ступеньку ниже.
Что касается пищи, то все зависит от того, угощают ли владельцы собаку за столом, когда сами завтракают, обедают или ужинают.
Можно сначала накормить собаку или поесть само-му, результат один: собака, которой никогда не перепадает со стола, никогда и не выпрашивает подачек, глядя на людей трагическими глазами и наливая море слюны.
Когда бы я ни садилась за стол, собаки не переша-гивают порога кухни.
Другое дело, приход гостей: их собаки проверяют на «сочувствие» и выклянчивают подачки, делая вид, что их не учили не брать корм у чужих.
Правда, речь идет о знакомых людях, часто захо-дящих в мой дом.
В том, что доминанты не желают отдавать свои иг-рушки или косточки низкоранговым особям, не возни-кает ни малейшего сомнения. И если собака рычит на хозяина или членов его семьи, которые подходят, когда она грызет косточку, – это серьезнейший повод пересмотреть свои взаимоотношения с ней.
Бежит собака впереди хозяина или трусит позади него без поводка, зависит от породы. Большинство охотничьих и служебных заводских пород, приученных в течение поколений к свободному поиску, бегут перед человеком. А вот для пастушьих собак характерно следование позади него. Если ризеншнауцер мчится на прогулке впереди своего владельца, это совершенно не значит, что он, ризен, главнее своего хозяина. Он может быть вполне управляемой собакой, и узкое место проскочит первым, не задумываясь.
Остановка перед дверьми или какими-либо прохо-дами скорее свидетельствует о страхе перед ними, ко-торый сложился у собаки из-за каких-то неприятностей, пережитых на личном опыте, и не имеет никакого отношения к ранжированию. А вот если впереди бежит среднеазиатская овчарка, особенно молодая, стоит задуматься, что из нее получится. Взрослые овчарки, подчиняющиеся хозяину, как правило, ходят за ним.
Собака, которая тащит своего хозяина на поводке, – это просто на редкость невоспитанная собака. И ее стоит обучить команде «рядом».

Собака и человеческая семья

Межличностные отношения между людьми могут быть самыми разными, поскольку каждый человек иг-рает несколько ролей: на работе он лидер, дома – под-чиненный, и наоборот. Собаки чаще всего имеют толь-ко одну стаю, и обретение ими определенного статуса, своего места в стае в буквальном смысле слова делают их счастливыми.
Попытки ранжироваться с хозяином, как уже гово-рилось, должны прекращаться с детства. Хозяевам стоит обратить особое внимание на допустимость всяческих процедур с собакой: чистить, вычесывать ее, мыть уши и т. д. – и пресекать любые сопротивления со стороны собаки. Лучше всего после неприятной процедуры, к примеру прививки, давать своему питомцу лакомство. И обязательно вовремя начать дрессировать щенка, чтобы направить его энергию в правильное русло.
Ярко выраженные доминанты быстро вычисляют доминанта-человека и подчиняются ему, таким образом самостоятельно выбирая себе вожака. Они любят тех, кто их кормит или ласкает, но не слушаются их, подчас просто игнорируют. С такими собаками лучше работать людям-лидерам, которые всячески внушают им почтение и к другим членам своей стаи, давая понять, что они тоже находятся под их покровительством.
Субдоминанты чаще пытаются ранжироваться с до-минантом, в том числе с хозяином и членами его семьи. Их также надо обучать с детства, пресекая всякие попытки агрессии к людям и домашним животным (другим собакам, кошкам).
Самыми опасными оказываются, как это ни странно, низкоранговые особи. К таковым относятся многие декоративные собаки, попавшие в руки людей слабовольных, относящихся к ним как к детям. Характер собак формируется обычно в условиях изоляции, поэтому они не имеют возможности своевременно наладить правильные отношения с себе подобными. Хозяева видят опасность в любых других собаках и стараются оградить от них своих питомцев.
При этом собственным собакам позволяется все что угодно. Но роль вожака стаи для них непосильная ноша. Из-за нее они становятся истеричными и издерганными. Они кусают хозяина, домочадцев, на прогулках провоцируют других собак к нападению на себя: лают, бросаются, тут же убегают, не давая себя обнюхать и соблюсти соответствующий ритуал знакомства. Главная и самая трудная задача – обучить не собак, а их владельцев вести себя правильно и начать обучать своих питомцев хотя бы простейшим навыкам, доказывая таким образом свое превосходство. А в идеале – научить гулять и играть с другими собаками любого размера.

В свое время я приобрела девятимесячную суку-ризеншнауцер по кличке Грета, которая регулярно ку-сала своего хозяина. Она родилась в квартире и жила у заводчика до четырех месяцев, после чего была продана. Новый владелец держал щенка на даче на привязи. Вернувшись в город после дачного сезона, он обнаружил, что молодая собака неуправляема, и решил от нее избавиться. Так она оказалась у меня.
Первые два месяца я выводила ее на строгом ошейнике и в наморднике, потому что она набрасывалась на собак, случайных прохожих, и на меня в том числе. Бить ее было бесполезно – она сражалась со мной до последнего. Ее драка с ньюфаундлендом, который сшиб ее с ног и прижал к земле, подсказала мне правильный метод. Во время очередного конфликта я прижала ее к земле коленями и зарычала ей в ухо. Эффект превзошел все ожидания. Собака поднялась с земли тихая и за-думчивая, после чего продемонстрировала позу подчиненного приветствия. Впоследствии мы сдали общий курс дрессировки, защитно-караульной и розыскной службы и десять лет прожили вместе «душа в душу». Более надежной, бесстрашной и умной собаки у меня никогда не было.

Собака-субдоминант ранжируется с владель-цем

Самым страшным «зверем» в моей практике был четырехлетний йоркширский терьер по кличке Тошка. Йоркширские терьеры – престижная и дорогая порода. Правильно подстриженные, с заколкой на челке, крошки выглядят как игрушки. Но не надо забывать, для чего эта порода создавалась. А создавалась она как свирепый истребитель крыс. Чтобы справиться с этим сильным и смелым зверьком, нужны напор и агрессивность. И некоторые йорики, несмотря ни на какие заколки и комбинезончики, не утратили своих природных качеств. Так что в живые игрушки они не годятся!
Тошка хватал хозяйку – очень мягкого характера женщину – за ноги, когда та проходила мимо его под-стилки или миски с едой либо, вставая ночью с постели, просто спускала ноги на пол; прокусил руку ее пятилетней внучке; нападал на гостей, когда те пытались его погладить, причем подходил к ним сам, как будто предлагая поиграть.
Летом на даче он подрался с эрдельтерьером. Хо-зяева говорили, что большой страшный пес напал на их маленького любимца, но я уверена, что драку затеял сам йорик! В результате Тошка был покусан, укрылся под диваном на террасе и отказывался выходить оттуда в течение недели. Он не ел, только пил воду и цапал каждую ногу, оказавшуюся по-близости от дивана-убежища. На всякий случай я удостоверилась, что и соседский эрдель, и сам йорик имели в ветпаспортах отметку о прививке от бешенства, и, помолясь, приступила к спасательной операции: вытолкала страдальца из-под дивана щеткой и схватила его за загривок, зафиксировав, как хорька или норку. Шерсть на его похудевшем тельце слиплась от гноя, но в глазах по-прежнему светился неугасимый пыл битвы, растрачиваемый, увы, совсем не по делу. Песика поместили в сумку и отвезли в Москву. Там я посадила его в раковину, состригла грязную шерсть и промыла раны, которые, как оказалось, уже почти зажили, кроме одной. Боюсь, что пару раз я обошлась с ним не совсем деликатно, как следует встряхнув за шкирку. Да и стрижка вышла не модельной. Зато он стал ниже во-ды и тише травы. Во всяком случае, вызванный вете-ринар уже не мог нарадоваться его благовоспитанности.
Позднее я несколько раз приезжала в эту семью, обучая собаку командам «место» и «апорт». Причем неприкосновенности места не соблюдала – сама садилась и ложилась на его подстилку. Хозяйка научилась посылать собаку на место как в присутствии гостей, так и при любых попытках зарычать на кого-либо. Конфликты с людьми прекратились при жестком обучении собаки команде «дай», независимо от того, относились она к еде или игрушкам. Сначала этим занималась я, потом и сама владелица собаки. Хозяйка бросала собаке мячик или палочку, собака приносила их ей и отдавала по первому требованию. Тошка стал вести себя значительно спокойнее и казался вполне довольным жизнью. Он вздохнул с облегчением, когда с него сняли непосильную для него роль доминанта.
Так что, заводя йоркширских терьеров, помните, что некоторым из них нужно авторитарное правле-ние; кроме того, они не очень любят детей – к детям их надо приучать с детства.

Нападение низкоранговой собаки на членов семьи владельца

Мои знакомые приобрели на Птичьем рынке беспородного щенка, проданного им как представителя «крупной породы боксеров». Из него выросла мелкая короткошерстная собачка, которую сначала держали в гараже, потом привезли в квартиру. Хозяйкой стала мать семейства: она кормила ее и выводила на улицу. Других собак четвероногая любимица боялась, но облаивала при приближении. Все время собачка проводила в комнате хозяйки, прячась под кровать при любой воображаемой опасности. Когда женщину положили в больницу, все попытки вывести собаку на улицу оканчивались провалом – она кусалась и вырывалась, наливая под себя лужу. К возвращению хозяйки собака оказалась совершенно испорчена: приучилась делать свои дела только в квартире и по-прежнему бросалась на других членов семьи, а укусив, пряталась под кровать. С хозяйкой она охотно гуляла на улице, но только по известным ей местам, а делать свои дела рвалась домой...
Естественно, что домочадцы потребовали усы-пить собаку, но сама владелица категорически отвергла такой вариант: собачка оказалась единственной отрадой для немолодой женщины. Но жить в этой квартире, надо сказать, было невесело...

Пары однополых собак: мать – дочь, отец – сын

Я наблюдала, по крайней мере, пять пар однополых ризеншнауцеров, которые жили вместе всю свою собачью жизнь (три из них принадлежали мне). Складывались пары очень просто: владелец оставлял себе щенка из помета, который считал последним. Доминантом до конца жизни оставалась старшая собака. Грета вообще пыталась изгнать шестимесячного щенка из стаи, отгоняя его от меня во время прогулок. Ее дочь Мойра только раз попыталась серьезно переранжироваться. Зато дочь самой Мойры, Норна, хотя и оставалась на положении субдоминанта, но пользовалась определенными привилегиями – отбирала у матери игрушки и палочки. У моих знакомых младший кобель, проживший всю жизнь со своим отцом, так и остался низкоранговым.
Кстати, при выполнении команды «рядом» одно-временно двумя собаками – старшей, хорошо обучен-ной, и младшей, которая слушается хуже, – вырыва-ется вперед та, что выше рангом, т. е. старшая. Это совпадает с утверждением Дж. Фишера, что высокоранговая собака бежит впереди. Одно из правил, по которым он определял доминанта, оказывается верным, применительно к взаимоотношениям собак между собой, но не соблюдается в отношении человека, о чем я писала выше.
Младшая собака старается подстроиться под старшую, а не под человека. И это создает определенные проблемы. Одергивание младшей не приводит к положительным результатам. Лучше требовать безукоризненного выполнения команды «рядом» от старшей, тогда и младшая идет правильно.

Передо мной встала задача взять годовалую сред-неазиатскую овчарку вольерного содержания в свою квартиру, где жила десятилетняя Норна, причем тя-желобольная. Вполне понятно, что благодаря импринтинговым реакциям среднеазиатская овчарка Равшан была в большей мере ориентирована на общение с собаками, чем с людьми, к тому же боялась незнакомых ей городских условий.
Собак познакомили на нейтральной территории – на улице, во время прогулки.
Равшан повела себя как шестимесячный щенок – присела в позе подчинения, налила лужу, потом опро-кинулась на спину. Норна, не будучи агрессивной соба-кой вообще, тщательно обнюхала ее и потеряла к ней интерес. Однако в квартире, на своей территории, с рычанием набросилась на новенькую, опять заставив принять позу пассивного подчинения. Первые сутки Равшан прожила на кухне, боясь заглядывать в комнату, где находилось место Норны. Норна, не вставая с места, скалила зубы, за что и получала от меня словесный выговор. Ей, как очень мягкой и послушной собаке, этого было вполне достаточно. На третий день Равшан осторожно прокралась в комнату и заняла место у моей кровати, явно ища поддержки у меня – вожака стаи.
Во время прогулок Равшан всегда ориентировалась на поведение Норны. Что касается Норны, то она, получив в свое подчинение младшенькую, буквально помолодела на глазах и даже стала задирать чужих собак, ожидая поддержки со стороны нашей стаи. За полтора года мы с Равшан сдали общий курс дрессировки на первую степень. Обучение в основном шло методом подражания.
Первые занятия по караульной службе в возрасте двух лет показали, что Равшан категорически отказывается защищать вожака стаи, т.е. меня, но защищает себя, апорт и... Норну. Не ввязываясь в сражение Норны с фигурантом, если такое все же происходило, Равшан тем не менее защищала ее, буквально прикрывая собой, стоило только фигуранту приблизиться к ней! Кроме того, собака внезапно попыталась заново переранжироваться со всеми – от знакомых собак до меня. Мне срочно пришлось вернуться к закреплению общего курса, отложив занятия по караульной службе до лучших времен.
Что касается старой и больной Норны, то возвращение к работе еще на некоторое время улучшило ее состояние: она, как человек, почувствовала себя полезной и нужной.

Подселение новой собаки к сложившейся группе

Наблюдения за чукотскими ездовыми собаками и сибирскими хаски в одном из московских питомников подтвердили старую истину: принять или не принять нового члена в стаю решает вожак. Ну а раз эту роль играет человек, то он не должен забывать: главная функция вожака любой стаи – прекращать конфликты в своей стае. В конечном счете будет так, как он захочет.
Легче всего подселить к группе собак щенков или молодых собак, не достигших половозрелого возраста, да и вообще низкоранговых особей. Драки чаще возникают между субдоминантами.
Два доминанта в одной стае, конечно, не уживутся – кто-то станет субдоминантом. Точнее, между собаками образуются сложные кольцевые структуры рангов. Драки между доминантами-кобелями обычно возникают при наличии сук в состоянии течки.
Общие правила при подселении чужака в стаю сле-дующие:
– знакомство должно происходить на незнакомой территории, особенно для доминанта;
– легче вселить неполовозрелое животное, а уж тем более противоположного пола;
– можно дать отранжироваться самостоятельно особям примерно одного возраста и одних физических возможностей на незнакомой для обеих территории;
– в дальнейшем драки между субдоминантами человек-вожак обязан прекращать незамедлительно.

Если новый член стаи не собака, а человек...

«Вселять» нового члена стаи, даже если это не дру-гая собака, а человек, следует по общим законам. Его необходимо познакомить с ней на нейтральной терри-тории, а потом приложить некоторое терпение и на-стойчивость. Если собака обладает ярко выраженным ранговым статусом, то подлизываться к ней с помощью лакомства бесполезно. Нужно научить но-вого человека управлять собакой. Для мягкой, дружелюбной собаки достаточно игры и ласки, для недоверчивой к посторонним необходимы совместные прогулки по незнакомым для собаки местам и дрессировка.
В появлении в доме человеческого детеныша – рождении ребенка – нет ничего такого, что не укладывалось бы в наследственную социальную программу собак, – в стаях всегда бывают щенки.
Страшные истории про то, как собака социально опасной породы загрызла новорожденного ребенка, – плод наших иррациональных страхов или газетных страшилок. Любопытство дружелюбно настроенной собаки следует удовлетворить, дав обнюхать малыша, и при этом всячески подчеркивать, насколько ваш детеныш вам дорог.
Вскоре собака начнет его защищать вместе с вами от любых возможных опасностей.
И лишь собака с сильно нарушенным социальным поведением может воспринять младенца как добычу.
Агрессия, вызванная территориальностью и недостаточной социализацией

«Метиса» немецкой овчарки звали Роном. Он вырос на дачном участке и общался в детстве с очень небольшим количеством других собак. К году он охранял свою территорию от чужих людей, собак, а заодно гонял кошек. И вдруг его привезли в Москву. Обилие людей и собак ошеломило его. К тому же он потерял свою территорию, на которой чувствовал себя уверенно. И он начал бросаться на всех вначале просто со страха. При этом, обладая совершенно бешеным темпераментом, он становился все агрессивнее и наглее, и большинство соседских людей со своими собаками предпочитали обходить его стороной.
К счастью, своего отношения к хозяевам и их близким друзьями он не изменил – относился к ним с почтением и любовью и не пытался укусить, только категорически отказывался отдавать им палочки – вцеплялся в игрушки намертво, да и вообще не слушался. Хозяева поначалу просто не знали, как его обучить хоть чему-нибудь. Хозяйка могла выводить его на прогулку только в обществе подруги – вдвоем они с трудом удерживали его. А отец возвращался домой с собакой совершенно измученным и клал под язык таблетку валидола...
В конце концов, хозяева догадались прийти на дрессировочную площадку. Там сразу стало ясно, что Рону понадобятся индивидуальные занятия.
...Я слышала о приближении Рона метров за сто: он лаял, не переставая, даже в наморднике. За полчаса он успевал: а) контузить воробья метким ударом морды, подскочив на высоту человеческого роста; б) тюкнуть таким же образом прохожего в бок; в) зацепить передними лапами и подтащить к себе детскую коляску, к счастью без ребенка.
Когда я взяла поводок в руки, он попытался меня укусить и был поражен, что ему это не удалось. При попытке укусить Норну получил совершенно неожи-данный для себя отпор (она выщипнула из него клок шерсти) и глубоко задумался...
Хозяева ему попались на редкость толковые, и резкий перелом в поведении собаки произошел тогда, когда на огороженной площадке его стали отпускать без поводка и намордника. Сбросив часть энергии и несколько успокоившись, он начинал слышать команды. На занятия его приводили по-настоящему голодным, и он с жадностью набрасывался на честно заработанное лакомство.
...Уже через полтора месяца пес начал ходить по людным дорожкам парка на поводке, но без намордника в положении «рядом», не кидаясь на людей и кося глазом только на собак. Причем присутствие моих собак ему не мешало. Больше того, на длинном поводке он стал выполнять практически весь общий курс! Еще бы чуть-чуть... Но тут наступил новый дачный сезон. Хозяева пообещали каждый день ходить с ним гулять вне участка и продолжать заниматься в течение всего лета, а осенью вернуться на дрессировочную площадку.

«Метиса» немецкой овчарки звали Роном. Он вырос на дачном участке и общался в детстве с очень небольшим количеством других собак. К году он охранял свою территорию от чужих людей, собак, а заодно гонял кошек. И вдруг его привезли в Москву. Обилие людей и собак ошеломило его. К тому же он потерял свою территорию, на которой чувствовал себя уверенно. И он начал бросаться на всех вначале просто со страха. При этом, обладая совершенно бешеным темпераментом, он становился все агрессивнее и наглее, и большинство соседских людей со своими собаками предпочитали обходить его стороной.
К счастью, своего отношения к хозяевам и их близким друзьями он не изменил – относился к ним с почтением и любовью и не пытался укусить, только категорически отказывался отдавать им палочки – вцеплялся в игрушки намертво, да и вообще не слушался. Хозяева поначалу просто не знали, как его обучить хоть чему-нибудь. Хозяйка могла выводить его на прогулку только в обществе подруги – вдвоем они с трудом удерживали его. А отец возвращался домой с собакой совершенно измученным и клал под язык таблетку валидола...
В конце концов, хозяева догадались прийти на дрессировочную площадку. Там сразу стало ясно, что Рону понадобятся индивидуальные занятия.
...Я слышала о приближении Рона метров за сто: он лаял, не переставая, даже в наморднике. За полчаса он успевал: а) контузить воробья метким ударом морды, подскочив на высоту человеческого роста; б) тюкнуть таким же образом прохожего в бок; в) зацепить передними лапами и подтащить к себе детскую коляску, к счастью без ребенка.
Когда я взяла поводок в руки, он попытался меня укусить и был поражен, что ему это не удалось. При попытке укусить Норну получил совершенно неожи-данный для себя отпор (она выщипнула из него клок шерсти) и глубоко задумался...
Хозяева ему попались на редкость толковые, и резкий перелом в поведении собаки произошел тогда, когда на огороженной площадке его стали отпускать без поводка и намордника. Сбросив часть энергии и несколько успокоившись, он начинал слышать команды. На занятия его приводили по-настоящему голодным, и он с жадностью набрасывался на честно заработанное лакомство.
...Уже через полтора месяца пес начал ходить по людным дорожкам парка на поводке, но без намордника в положении «рядом», не кидаясь на людей и кося глазом только на собак. Причем присутствие моих собак ему не мешало. Больше того, на длинном поводке он стал выполнять практически весь общий курс! Еще бы чуть-чуть... Но тут наступил новый дачный сезон. Хозяева пообещали каждый день ходить с ним гулять вне участка и продолжать заниматься в течение всего лета, а осенью вернуться на дрессировочную площадку.

Собаки и кошки

Любые социальные животные в искусственных (ре-же естественных) условиях могут образовывать сме-шанные сообщества с другим видом тоже социальных животных.
Традиционное восприятие кошки, которая ходит сама по себе, в корне неверно. Дикие кошки даже жили семейными группами.
Кошка была одомашнена значительно позже других животных и широко распространилась по странам начиная с античности.
Хотя собаки и обожествлялись в некоторых религиях, например в зороастризме, но с древнейших времен использовались человеком для выполнения каких-либо полезных функций – охоты, охраны, пастьбы скота и пр. Что касается кошек, то вначале человек рассматривал их только как священных животных. Способность кошек ловить мышей и крыс и защищать от грызунов запасы зерна человек оценил в Средневековье. Одомашненные в античности одновременно с кошками хорьки справлялись с этим не менее успешно! Однако кошка повсеместно вытеснила их. В психике самого человека заложена программа – видеть в кошке тайну – с тех самых времен, когда он почитал ее как священное животное, а через нее заключал союз с опасными для него крупными кошками – леопардами, тиграми. И поэтому мы до сих пор говорим о кошке «гордая», «неза-висимая», не замечая некоторых реалий.
Согласно исследованиям иностранных ученых, до-машние кошки образуют разные типы сообществ, которые зависят от запасов корма. Деревенские кошки ведут смешанный, рангово-территориальный образ жизни: охотятся на грызунов и мелких птиц, что способствует сохранению территориальности, но одновременно получают пищу из рук человека, а это усиливает ранговые и вообще социальные отношения. Территории котов включают участки кошек с котятами. Подросшие котята или расселяются, или остаются с матерью, образуя постоянное сообщество. Изгоняются молодые коты, а иногда кошка оставляет участок котятам и сама отправляется на поиски незанятых территорий.
Сообщества беспризорных городских кошек имеют четкую ранговую структуру и базируются вокруг ис-точников питания. Так, в Италии вокруг многочислен-ных кафе и ресторанов, обслуживающих туристов, ко-шек так же много, как в античных развалинах, где кошки находят убежища для гнезд. Высокоранговые кошки занимают более выгодные места в центре, низкоранговые – выселяются на периферию. Кошки, находящиеся в родстве (мать и ее дочери), могут образовывать одно гнездо и сообща выкармливать котят. Первой кормит более высокоранговая. При достаточном количестве молока она вообще может присвоить чужих котят. Коты пользуются одной и той же территорией... строго по часам, что снижает количество конфликтов между ними.
Как уже говорилось выше, конфликт между кошка-ми и собаками, вошедший в поговорку «живут как кошка с собакой», основан на разнице в «языках» этих животных (не совпадающие позы демонстрации, хими-ческие и акустические сигналы). Однако два вида на-ших домашних любимцев обладают таким запасом пластичности, что легко обучаются понимать своих собратьев, включая друг друга в собственное сообщество с развитыми иерархической структурой и коммуникативными связями. Высшим проявлением подобных отношений служит совместная игра и выкармливание «общих» детенышей.
В моем доме образовалась сложная кольцевая структура ранговых отношений. Два ризеншнауцера, мать и дочь, и три кошки: две ориентальной породы (тоже мать и дочь) и кот-кастрат европейской ко-роткошерстной породы. Младшая сука, Норна, выросла при взрослом коте и оказалась ниже рангом. Сам кот был ниже рангом, чем обе кошки. Среди кошек доминантом являлась младшая кошка Каскавелла. Это единственный известный мне случай, когда в паре мать – дочь у кошек (так же как и у собак) младшему животному удалось переранжироваться. Вероятно, все дело в том, что ее мать Есиль, попав в мой дом, оказалась на положении низкоранговой по отношению к собакам. Иерархия выглядела следующим образом: две кошки сгоняли кота с престижных мест отдыха, отнимали у него еду; когда собаки, возбужденные предстоящей прогулкой, начинали шпынять кошек, Есиль убегала и пряталась, Каскавелла ложилась на пол и принималась громко мурлыкать, а кот немедленно приходил на помощь кошкам и, распушив хвост, раз-давал собакам плюхи. Доминантом этого сообщества был именно он. Смерть старой суки-ризеншнауцер и появление среднеазиатской овчарки изменили иерархию в пользу второй суки ризеншнауцер – она переранжировалась с котом, став общим доминантом сообщества. Равшан попыталась погонять кошек, но получила резкий отпор от Каскавеллы и признала ее превосходство. На настоящий момент существуют два доминанта (а не доминант и субдоминант!), не пытающихся ранжироваться между собой, – сука-ризеншнауцер и кошка Каскавелла. Ранжирующимися субдоминан-тами являются... старый кот Цезий и Равшан. Это выражается в попытках отнять у Цезия (но не у ко-шек!)
еду, прогнать его с кровати, куда самой Равшан залезать категорически запрещается. По-прежнему низкоранговой остается старшая кошка Есиль.
В настоящее время все животные, кроме Равшан, оказались стерилизованными, но это не повлияло на ранговые отношения: судя по всему, они устанавлива-ются независимо от способности к размножению.
В известной мне квартире, где держали нескольких собак разных пород и размеров и одну кошку, маленькая собачка и кошка конкурировали между собой, стараясь перенести, каждая в собственное гнездо, котят и щенят..

...попытайтесь понять, отчего так происходит.
1. Собака рычит и огрызается, когда вы мешаете сделать ей то, что она хочет, скажем, тащить вас на прогулке в угодную ей сторону или напасть на другую собаку.
2. Защищает от вас свою еду и игрушки. Значит, вы вырастили или приобрели доминанта и у вас один путь – стать вожаком стаи или же избавиться от собаки, если вам это не под силу. При первом решении немедленно начните обучать собаку навыкам общего послушания. Обратитесь за помощью к опытному дрессировщику, пойдите на дрессировочную площадку. Отрабатывайте команды «рядом», «сидеть», «лежать» сначала на поводке, с надетым на собаку намордником. При необходимости используйте строгий ошейник или даже петлю-удавку (только для собак, чья весовая категория явно превышает ваши физические возможности). Никогда не бейте собственную собаку! Постарайтесь в качестве наказания использовать естественные методы – потря-сти за шкирку (щенка или маленькую собачку), опро-кинуть или прижать к земле.
Доминант, пониженный до уровня субдоминанта, становится лучшим и надежнейшим другом своего владельца.
3. Собака огрызается, вырывается при попытках произвести какую-либо ветеринарную процедуру или затащить ее силой в такое место, которого она боится (в машину, электричку, на лестницу, в ванну и пр.). Значит, у вас низкоранговая особь и кусается она со страху. Пересмотрите свои отношения с собакой. Ведите себя мягче, ласковее, добивайтесь своего с помощью лакомства.
Ни в коем случае не наказывайте собаку физически. Разрешается лишь слегка повышать голос, и то в индивидуальной для собаки тональности. Но обучения не бросайте! Любое выполнение собакой какой-либо команды награждайте искренней радостью! Убедите собаку, что вы, как вожак стаи, сумеете ее защитить. Только не идите на поводу собственных иррациональных страхов, считая, что каждая чужая собака представляет для вашей смертельную угрозу. Дело в том, что низкоранговые собаки чаще проявляют агрессию в том случае, если сам владелец обладает неуравновешенным характером или вообще в его семье складывается неблагополучная психологическая ситуация.
4. Собака огрызается в тех же ситуациях, что описаны выше, но при этом ее страх сопровождается продолжительным отказом от лакомства (больше 3–5 минут), панической боязнью каких-либо вещей или обстановки. Вы имеете дело с тем случаем, когда требуется помощь ветеринара.
Огромный дог и маленький той-терьер – животные одного вида, и у них больше шансов понять друг друга, чем у их владельцев.
Если большие и маленькие собаки с детства гуляют в одном обществе, они привыкают нормально общать-ся. Недоразумения и конфликты, переходящие в траге-дии, случаются в том случае, если какую-нибудь собаку все время водят на поводке. Она просто не имеет возможности научиться правильно себя вести в обществе себе подобных.

Глава 21 СОБАКИ БОЛЬШИЕ И МАЛЕНЬКИЕ

В наших краях живет вельштерьер, которого никогда не спускают с поводка. Большинство собак он воспринимает благожелательно. Но если собаки подходят с ним обнюхаться, он в качестве приветствия с лаем прыгает на них так же, как делает это с хозяевами. Пол и возраст других собак пес совершенно не учитывает. В ответ большинство кобелей с возмущением начинают драться с маленьким песиком, который совершенно не умеет давать сдачи.
Я помню времена, когда собак в городах было меньше и каждый собаковод был другому союзником и собратом. И сейчас на пустырях собирается собачье общество: четвероногие любимцы гуляют и играют между собой, а хозяева общаются. И все-таки между владельцами мелких и крупных пород возникают ссоры. Первые боятся чужих питомцев, а вторых чужие питомцы раздражают своей невоспитанностью. Среди мелких собачек, особенно нежной конституции, попадается много животных со слабой нервной системой. Это всем известные дрожалки на ножках, разражающиеся истерическим лаем по поводу и без. Неуправляемые собаки любых размеров представляют опасность как для самого владельца, так и для встреченных на улице людей и собак. Очень драчливых собак приходится выгуливать на поводке и в наморднике.
Маленькие собачки совсем не так беспомощны, как кажется их владельцам: они вполне могут постоять за себя, используя если не силу, то ловкость и подвижность. Иногда человек заводит сразу несколько собак разных пород. Если маленькая появилась раньше, она часто становится доминантом.
Я видела, как ризеншнауцер демонстрировал свою подчиненность пекинесу, а тот принимал эти знаки внимания как должное и свирепо рычал на своего ри-зеншнауцера, если полагал, что тот ведет себя неправильно.
Причем такие отношения у собак сохранились на всю жизнь. С другими собаками на прогулке эта парочка вела себя совершенно нормально, хотя маленький, но старший пекинес чаще демонстрировал позу угрозы, а большой, но младший ризеншнауцер – позу подчинения. И надо сказать, что знакомые большие псы уважали высокоранговость пекинеса. Моя знакомая, Зоя Костына, автор новой породы – московский дракон, – всегда держала больших и маленьких собак вместе – ризеншнауцеров или эрдельтерьеров и ирландских терьеров или дракончиков – и, насколько я ее помню, никогда не боялась за своих дракончиков, даже если выгуливала их отдельно: эти собачки обладали на редкость креп-кой нервной системой и были способны как нормально играть с большими собаками, так и постоять за себя. Единственная серьезная травма, полученная одной из них, была трагикомичной: во время игры, эдакого отчаянного выброса энергии, накопившейся за день, собаки столкнулись – большой ризен наступил на маленького дракончика. И то Зоя полагала, что виноват пострадавший: он должен был вовремя увернуться от несущегося прямо на него тяжеловеса.
Еще у Зои была кошка, которая приходила после выставки в такое возбуждение, что ее необходимо было выгуливать на поводке, как собачку, пока она не успокаивалась. И надо сказать, что соседские псы обходили кошку стороной!
Среднестатистические владельцы маленьких соба-чек – ими чаще оказываются пожилые дамы – делают три основные ошибки.
– При встречах с крупными собаками они не дают своим любимцам соблюсти ритуал обнюхивания; их собственная нервозность передается питомцам.
– Вольно или невольно они поощряют своих соба-чек, когда те облаивают собак крупных пород, которых хозяева ведут на поводках. При этом их собственные собачки бегают свободно. Бедные владельцы малышей полагают, что те демонстрируют им свою храбрость и преданность, хотя на самом деле собачки проявляют нервозность, а их владельцы – собственную невоспитанность, а иногда просто сварливый характер. Мелкая собачка, путаясь под ногами большой, раздражает владельца последней куда больше, чем его собаку. Правда, сцены иногда получаются комическими:
скажем, сука-спаниель облаивает кобеля-овчарку. Владелец спаниельки убежден, что овчарка способна разорвать его отчаянно смелую любимицу на куски. На самом деле ей ничто не грозит: нормальный кобель всегда уступит суке.
У меня в детстве были приятели: девочка с фок-стерьером-сукой по кличке Ренси и мальчик с молодым псом, московской сторожевой. Так однажды мы буквально спасали этого сторожевого: разъяренная Ренси носилась вокруг него и вырывала клочья шерсти, уворачиваясь от нас, а бедный пес не только не сопротивлялся, а принял позу полного подчинения – лег на землю и лишь жалобно поскуливал.
Взрослые половозрелые собаки, как правило, не обижают щенков. К кобелям это относится в первую очередь. Разумеется, агрессивный пес не станет делать скидку на размер своего взрослого соперника. Однако демонстрация подчинения или, наоборот, уверенности в себе (пекинеса, про которого рассказано выше, не трогали даже злобные собаки) может затормозить аг-рессию, а бестолковый лай маленькой собачки – уси-лить ее. Поэтому владельцам мелких пород надо бы немедленно прекращать все попытки своих воспитан-ников нападать на других собак, но они чаще всего этого не делают, вступая в бессмысленные пререкания с чужими хозяевами, выдвигая аргумент, который, в сущности, ничего не означает: «У меня собака малень-кая, а у тебя – большая!»
Как-то я была не только свидетелем, но и участником подобного случая: моя крупная, но молодая и совершенно безобидная азиатка кинулась ласкаться к мопсу. Хозяйка закричала: «Уберите собаку!» Но пока мы препирались, собаки сами разобрались между собой: мопс вздыбил шерсть, увеличившись в размерах по крайней мере вдвое, а среднеазиатская овчарка присела на ногах и сжалась, сделавшись размером чуть ли не с мопса! Так что зародившийся скандал кончился веселым смехом, когда мы увидели, во что наши собаки превратились!
– Владельцы маленьких собачек часто подхватыва-ют своих питомцев на руки, не отличая реальную опасность от воображаемой.
Крупные собаки в таких случаях проявляют повы-шенный интерес к человеку с барахтающейся на руках собачонкой. Они подходят, чтобы понюхать, что это за чудо. Проявлению настоящей агрессии такая тактика, кстати, не мешает.
Я знала даму-охотницу со свирепым гладкошерст-ным фокстерьером, притравленным и на лису, и на барсука. Его драк с другими собаками можно было избежать, если собакам давали соблюсти ритуал обнюхивания. В большинстве случаев кобели обменивались угрозами и расходились. Но владелица одного среднего пуделя – собаки значительно большей по размерам, чем фокстерьер, – подхватила своего любимца на руки, а фокстерьер подскочил и вцепился в него. Пудель получил серьезную травму, а хозяйка – тяжелый нервный шок. Не схвати она своего бедного песика, у того осталась бы возможность убежать... Кстати, взятие на руки очень часто воспринимается собаками как наказание и закрепляет их подчиненное положение. Правда, маленькие собачки к этому привыкают и сами просятся «на ручки» с приближением больших: таким образом, они лишний раз демонстрируют своему хозяину лояльность, чтобы заслужить одобрение. А большая собака, если ее поднять вверх, скорее сконфузится.
Что касается владельцев больших собак, то лучше им относиться к владельцам маленьких снисходительно и еще издали попытаться убедить их в безопасности своих любимцев. И все-таки отпускать их, давая самим выяснить отношения. Разумеется, речь не идет о действительно агрессивных собаках, которых на самом деле значительно меньше, чем кажется на первый взгляд.

«Везде, где бы вы ни были, вы обязаны оберегать свою собаку, а также окружающих от нее».
На улицах мегаполиса встречаются люди, выгули-вающие своих собак – больших и маленьких, породи-стых и не очень, – и люди, которые собак не держат. Последние для собаководов делятся на три группы: любящих собак, относящихся к ним нейтрально и не выносящих собак. Разный взгляд на домашних любимцев зачастую приводит к конфликтам, тем бо-лее в условиях трудноразрешимых проблем.
В самом деле, специальных мест для выгула собак очень мало.
К тому же не ясно, кто их должен убирать. Владельцы собак? Вот если бы с них взимались налоги, которые шли бы на благоустройство выгульных площадок и их уборку... Масса людей по причине занятости или не очень крепкого здоровья не может дойти до этих единичных, разбросанных по разным районам выгульных площадок, которые, будучи построены по указу сверху, без дальнейших указов постепенно разрушаются. Незастроенных пустырей, пригодных для прогулок, также становится все меньше и меньше. А оставленных собаками кучек (особенно по весне, когда при низких температурах еще не «работают» бактерии-сапрофиты) становится все больше и больше. И они раздражают людей, не имеющих собак, что вполне понятно. Но как с этим быть – неизвестно.
Выходить с пакетиком и совочком и убирать за своими любимцами? Хорошо бы! Но почему я должен это делать, когда мой сосед так не поступает? – рассу-ждают многие. Хотя правильнее показать пример акку-ратности соседу.
Если случайный прохожий ничего не понимает в собаках и видит, как на него несется огромный мохна-тый пес, он может и испугаться. Это тоже понятно. Но также понятно и желание владельца пса дать своему любимцу побегать и поиграть, тем более если он знает, что его пес совершенно безобиден.
Как уже говорилось, человек – взрослый или ребе-нок, который бежит, – привлекает внимание собак. Точно так же привлекает внимание и человек, который хочет пройти мимо собаки и уже издали кричит: «Убе-рите собаку!» Если бы он молчал и шел себе спокойно, то собака не обратила бы на него никакого внимания.
А так она обязательно подойдет его обнюхать. Хо-зяина же эти бессмысленные, с его точки зрения, крики выведут из себя. Его раздражение, а также страх прохожего будут немедленно уловлены собакой. Хозяин скажет что-нибудь резкое прохожему, легко возбудимый пес залает или зарычит, а прохожий еще больше утвердится во мнении, что все собаки опасны, а их владельцы – человеконенавистники и вообще отвратительные люди.
Конфликты случаются и между владельцами собак. Один ведет своего любимца на поводке, другой – без. Тот пес, что на поводке, трусоват, а без поводка – аг-рессивен. Что делать? Тоже громко кричать: «Уберите собаку!» – выдавая обеим собакам свой собственный страх? Тогда уж точно драки не избежать! На самом деле надо строгим и уверенным голосом посоветовать чужой собаке идти к хозяину, а свою собственную ус-петь сбросить с поводка, подбодрить (но не подтра-вить!) и успокоить. Чаще всего сам хозяин своим испу-гом и бестолковой суетой мешает собаке защищаться.
Если драка между собаками все же произошла, долг обоих владельцев – немедленно подбежать и растащить их. При этом нельзя собак бить, не стоит искать виноватых.

Призывы к взаимной вежливости

Советы тем, кто собак не имеет. Не бегите и не делайте резких движений в присутствии незнакомой собаки. Если собака приближается к вам и вы не знаете ее намерений, а ее хозяин маячит где-то в отдалении, остановитесь, давая собаке вас обнюхать, и спокойно заговорите с ней. После этого так же спокойно продолжайте свой путь. Если вы увидели, что собаки гуляют без поводка, ни в коем случае не кричите: «Уберите собак!» Либо обойдите их, либо пройдите мимо и постарайтесь поверить, что кусачих собак – единицы и что у их хозяев хватает благоразумия не отпускать таких животных где попало.
Советы тем, кто имеет собак. Все-таки водите собак по улицам на поводке и спускайте их – по воз-можности! – в максимально безлюдном месте! А в транспорте провозите, как положено, в наморднике. Никогда не теряйте своих питомцев из виду. Вы долж-ны раньше собаки заметить тот объект, который может привлечь ее внимание. К ним относятся лю-бители бега трусцой, пожилые люди или дети, чьи поступки не всегда предсказуемы (как для несобачника – поступки собак), велосипедисты, лыжники, пьяные, возбужденные и агрессивно настроенные прохожие. Подзовите к себе собаку и подождите, пока опасность вас минует. Если ваша собака гуляет свободно, а чужая на поводке, под-зовите свою. У человека могут быть серьезные причи-ны не спускать собаку. Если вы видите, что кто-то вашу собаку боится (не важно, человек с другой собакой или вообще без собаки), постарайтесь спокойно заговорить с ним и убедить в безопасности вашего любимца. Кроме того, продемонстрируйте ему, как легко вы управляете собственной собакой. Ваши уверенные действия и спокойная интонация помогут и другому человеку преодолеть свои комплексы и настроить свою собственную собаку на мирный и безразличный лад. Если вы ведете на поводке суку, находящуюся в состоянии течки, предупредите об этом владельца кобеля, который отпустил своего пса.
И немедленно возьмите своего кобеля на поводок, если встретите такую суку. (Вам же будет хуже, если ваш пес сбежит от вас!) В случае драки не бейте чужую собаку (это неэтично!), в первую очередь ловите свою, если она умеет драться, или предоставьте ей свободу и не мешайте защищаться или спастись бегством. Но – вежливо и корректно! – потребуйте от владельца другой собаки, чтобы он тоже не стоял без действия, а попытался как можно скорее прекратить возникший между собаками конфликт.

Дворняга Карла, принадлежавшая милейшей интеллигентной даме, целеустремленно гонялась за детьми. И у нее был повод: квартира, где жила хозяйка, находилась на первом этаже. Дети все время носились под окнами, а иногда даже дразнили собаку, высунувшую наружу голову.

Научите своего ребенка не бегать перед собаками, не дразнить их и не гладить. Но при этом постарайтесь, чтобы он собак не боялся.
Некоторые собаки действительно относятся к детям, как к щенкам – снисходительно, – и могут даже присматривать за ними.
Например, это относится к таким бывшим пастушь-им породам, как колли или бобтейлы.
Иногда ваши собственные дети и молодая собака ранжируются между собой, а иногда испытывают на-стоящую ревность и борются за ваше внимание. Вы, как вожак стаи, должны управлять обеими сторонами: собаке достаточно жестко показать, что ребенок нахо-дится под вашим особым покровительством. Она должна беспрекословно отдавать ему игрушки и еду. Но при этом ребенок тоже должен уважать ее права. Со своей собакой можно и нужно бегать и играть, но нельзя причинять ей боль, дергать за хвост или лапы, мешать спать. Научите ребенка правильно отдавать команды и добиваться их выполнения.
Вторая иллюзия – что собаку приобрели специально для ребенка. Да нет же! Они оба находятся на вашем попечении. Вы отвечаете и за маленького человечка, и за собаку! Конечно, если ребенок просит завести собаку и это желание не мимолетно, вы приобретаете ее, чтобы доставить ему радость... но также и самому себе. Вы вникаете во все возникшие проблемы, помогаете обучать собаку и сами учитесь правильному обращению с ней.
Ни маленький ребенок, ни подросток не должны выпадать из человеческого социума, а собака только расширяет границы общения и учит лучше понимать других людей.

Еще раз о территориальных претензиях

Знаток собачьей психологии Дж. Фишер писал в книге «О чем думает ваша собака»:
А мы навязываем собакам общую территорию (площадку для выгула), тем самым мы заставляем их приспосабливаться к жизни в сообществе, вот почему и возникает так много сложностей, связанных с проявлением рефлекса защиты территории.
В нашем доме жила чересчур возбудимая овчарка, которая начинала скулить и лаять, как только выхо-дила из своей квартиры. Три раза в день жильцы всего дома слышали, как Дина скатывается с верхних этажей вниз. Кроме того, она с лаем набрасывалась на каждого встреченного по пути человека, будь то ребенок или взрослый, с собакой или без. При этом на улице она была вполне безобидна.
Что делать, если у вас такая же собака? Во-первых, выводить ее только на поводке и в наморднике – это для успокоения других жильцов, хотя иногда собака в наморднике пугает людей больше, чем собака без оно-го: они считают ее очень злой и бывают уверены, что хозяин с ней не справится. Во-вторых, неустанно оту-чать ее от привычки лаять без всякого повода! Подходы могут быть индивидуальными. Если у собаки велика пищевая заинтересованность, то можно выходить, зажав в руке большой кусок лакомства, именно большой, и показывать его собаке все время.
Тогда она не будет кидаться на всех встречных, а станет смотреть вам в руки и пускать слюни в пред-вкушении удовольствия. На один реальный выход на улицу должно приходиться несколько ложных. К при-меру, вы доезжаете на лифте или спускаетесь на пер-вый этаж и возвращаетесь обратно. И дома собака по-лучает вожделенное лакомство. Если ее можно заинте-ресовать игрой, то лакомство заменяется игрушкой. Хорошо приучить собаку носить апорт: если пасть за-нята каким-то предметом, то скулить, лаять и рычать значительно сложнее. Апорт надо время от времени пытаться отнять, чтобы собака помнила о нем и не бросала при появлении других раздражителей – людей или собак. Если собака обучена другим командам, то можно останавливаться на каждом лестничном марше и заставлять ее ложиться или садиться по команде или даже обозначать место и подниматься наверх.
За выполнение обязательно награждать лакомством, говорить «хорошо», гладить.
Иногда своей территорией собаки считают пустырь, где гуляют. Особенно активно они сторожат его вечером, в темноте. И облаивают всех чужаков – людей или собак. Такой лай ни в коем случае нельзя поощрять. Собаку следует немедленно подзывать к себе.
С собакой, которая кидается на людей или собак на улице, поступают так же, как и с лающей при выходе из дома, – ее отвлекают, если прямое запрещение не действует. Это помогает и тем собакам, что просто рвутся навстречу своим соплеменникам, плохо слушаясь команды «рядом». Показывайте собаке, а потом и скармливайте маленькие кусочки лакомства, когда вам навстречу двигаются другие собаки, до тех пор, пока они не пройдут мимо. Через некоторое время вы заметите, что при виде чужих собак ваша уже не лает, а смотрит вам в руки. Само появление других собак вызывает у нее пищевую реакцию, как павловский звонок. Точно так же можно играть с собакой в игрушки, заставлять носить апорт или выполнять ряд команд, а не только «рядом».
Если вы чувствуете, что не справитесь с собакой, постарайтесь все же не привязывать ее к дереву, а посадить или положить рядом с собой и переждать, пока другую собаку проведут мимо. Не кричите в панике: «Вы что, не видите, у меня злая собака! Я ее не удержу! Не подходите ко мне!» Попытайтесь заговорить с владельцем другой собаки вежливо и спокойно. Этим вы дадите знать своей собаке, что перед вами не ваш злейший враг и вы не поощряете ее к нападению.
Обязательно спускайте свою собаку с поводка погулять на закрытых территориях и постарайтесь познакомить ее с другими собаками, начав со щенков и собак противоположного пола.
Лучшее средство от всех подобных отклонений от нормы – забота и внимание хозяина, длительные про-гулки по самым разным местам, от многолюдных улиц до пустынных аллей парка, и обязательная дрессировка.